Жена в подарок от Бывшей, или Замуж не Напасть, Но... - стр. 14

В первом он не врал, их отношения с Джил действительно были её инициативой. А вот, что касается второго утверждения…

6. Глава 6

Глава 6

Было время, когда его страсть к Джил Карлингтон была такой неистовой и ослепляющей, что только ради того, чтобы любить её вечно он умер с улыбкой на устах.

«Эгоистичный, влюбленный выродок, – думал о себе Микаэль. – Оставил жену и детей ради любви к хладнокровной, самозацикленной, напыщенной и спесивой кровопийце».

С тех пор прошло уже почти семьсот лет, однако он так и не смог простить себя за проявленные тогда слабость и малодушие.

У него было всё, о чем только мужчина того времени мог мечтать – любящая жена самого высокого происхождения, дети, титул и удачно складывающаяся для его возвышения и процветания политическая ситуация. Благодаря чему, он одной за другой достигал все, поставленные перед собой цели. Он даже сумел отомстить за убийство брата Андрея Венгерского[1].

В те далекие времена его звали Стефан Анжуйский[2]. Ему было двадцать два года, и он уже был герцогом Славонии, принцем Венгерско-хорватской унии, а также штатгальтером[3] Трансильвании, Славонии, Далмации и Хорватии.

И всё это – он бросил ради Джил, которая в своё время носила имя Джулиана Анжуйская[4] и приходилась ему дальней родственницей.

Он, разумеется, сделал всё от него зависящее (даже имя сменил) для того, чтобы Маргарита[5], его супруга, и их дети были ограждены от кривотолков.

Однако злая и коварная судьба распорядилась так, что его эгоистичная смерть сделала его жену очень несчастной, а детей обездоленными.

Дабы присвоить себе его земли и богатства, Маргариту обвинили в прелюбодействе и принудили уйти в монастырь. Его двухлетнего сына Яноша объявили зачатым вне брака и не только лишили наследства и титулов, но и убили. Дочь Елизавету, едва ей исполнилось шестнадцать – насильно выдали замуж за мерзкого старика, который довел её до сумасшествия.

Хотя прямой вины Микаэля в том, что его семью постигла столь печальная участь – не было. Всё же он был виноват как в том, что бросил их на произвол судьбы, так и в том, что забыл о них почти на пятнадцать лет.

Он мог бы оправдать себя тем, что ему не откуда было знать о том, что его родственники окажутся настолько алчными. Вот только то, что случилось с его женой, случалось с очень многими оставшимися без защитника или покровителя вдовами. У Маргариты покровителя не было. Она была верной и любящей женой. Если бы был жив её отец, император священной Римской империи Людовик IV, то, разумеется, для неё и её детей, всё сложилось бы иначе, потому что у них был бы защитник. Однако Людовик IV на тот момент уже семь лет как умер.

Что же касается Микаэля, то первые пятнадцать лет своей новой жизни в качестве бессмертного кровопийцы он провёл в бесконечной вакханалии, наполненной праздником наслаждения и любовных утех. Когда же он наконец-то вынырнул из вечного праздника и вспомнил о своей семье…

Было уже поздно. Он опоздал на пятнадцать лет, чтобы спасти жену от бесчестия, на четырнадцать лет, чтобы спасти жизнь сыну и на шесть лет, чтобы спасти рассудок дочери.

Жестокая судьба, постигшая его жену и детей, потрясла Микаэля настолько глобально и необратимо, что он изменился буквально в одно мгновение.

Из бесцельного и радостно наслаждающегося прожиганием вечной жизни повесы – он превратился в вечного, самоприговоренного мученика. Мученика, презирающего и ненавидящего себя. Мученика, вина которого столь огромна, что её невозможно искупить смертью. Мученика, который должен жить лишь для того, чтобы вечно помнить свою вину. И вечно пытаться её искупить.