Жена по обмену - стр. 9
Ага, значит, я что-то типа дочери местных Ромео и Джульетты. Чудом выжившая и нелюбимая обеими сторонами. И магами, и механиками.
— Прошу тебя, при дяде Михо не показывай магию, он приходит в ярость, — уныло замечает Анри. — Хотя, с наядой ты здорово придумала. Если один из главных жрецов возьмет в жены, никто не посмеет тебя и пальцем тронуть. Сможешь покидать надел Великой Матери, путешествовать — как всегда мечтала.
А если мне замуж не очень хочется?.. Как-то я не готова к союзу со жрецами, да еще и в чужом теле.
— Хэл, Бэл и Виллин — главные жрецы? — уточняю у лекаря.
— Видишь, к тебе возвращается память! — радуется тот. — Вскоре один из них сменит на посту верховного жреца Великой Матери. Делаю ставки на Хэла.
Не разделяю его радости. Хэл показался самым надменным и заносчивым из всех.
Задумавшись, поправляю очки. Точнее, касаюсь переносицы и отдергиваю руку.
Анри и его гигантский филин замечают жест. Смотрят изучающе.
— Чешется, — вру я. — Наверное, побочный эффект пробуждения. А сколько провела без сознания, не подскажете?
— Неделю! — объявляет Анри и многозначительно поднимает вверх указательный палец. — Еще бы день, и уже не вернулась.
Хочу еще порасспрашивать о месте, где оказалась. Но служанка приносит обед. А после является «добренький дядюшка». Уперев кулаки в пухлые бока, заявляет:
— Рейн Хэл решил оказать нам великую четь и прибыть к ужину. Выстирай и высуши его мантию, не забудь упаковать. И чтоб больше без глупостей! К ужину спустишься порядочной сати: причесанной, умытой и смирной. И чтоб никаких экспериментов в одежде! Наследницы Ферино не выставляются напоказ, как дикие магички.
Час от часу не легче. Злой рок, выбирая, куда бы меня закинуть, нашел идеальный вариант. Бесправная племянница, которую держат под замком и постоянным наблюдением лекаря. Еще какой-то отбор на носу.
Три месяца осталось, как рассказал Анри. А за это время три жениха должны ближе познакомиться с «невестами», так сказать, в неформальной обстановке.
— Какое платье вам подать, сати Тамани? — спрашивает Мина, распахивая шкаф.
Там, наряду с шикарными платьями из шелка и бархата, висят несколько, напоминающих монашеские одеяния: черные с белыми кружевными воротниками. Пожалуй, то, что нужно. Больше Хэл не увидит моих прелестей. Прелестей Тамани тоже.
— Вот это, — тычу пальцем в самое закрытое, с рядом перламутровых пуговиц от горла до самого края подола.
— Но… — начинает Мина. Под строгим взглядом захлопывает рот и помогает одеться.
Подает такие же темные туфельки из очень прочной и в то же время мягкой кожи. Никаких украшений, кроме пуговиц и белого воротника.
— Что сделать с волосами? — уточняет служанка.
А я откуда знаю, что у них тут в ходу?
— На твое усмотрение, — машу рукой и усаживаюсь в маленькое кресло возле трюмо.
Смотрю на отражение и тут же отворачиваюсь. Неприятно и как-то стыдно разглядывать Тамани. Пусть тело ее принадлежит мне, все равно остается чужим. Ощущение, будто смотрю передачу «Окна» (которую, к слову, никогда не любила).
— Зачешем назад, уложим локоны в корону и украсим цветами, — щебечет Мина. — Например, гонтезиями — они как раз подойдут к кружевам.
Пожимаю плечами и поспешно соглашаюсь. Сама предложить ничего не могу, так как всю сознательную жизнь носила короткие стрижки. Удобно, практично, стильно.