Жена (не) подарок - стр. 34

— Милая, я тут заказал пару дополнительных светильников, чтобы ты зрение не портила, когда по вечерам шьешь.

И мне казалось, что у нас прекрасные отношения, полные любви и понимания. Да, психовал, если что-то выходило не так, как он планировал. Но я старалась не придавать этому особого значения. Да и злиться долго не умела.

Кстати, каким-то странным образом оказалось так, что из всех моих увлечений тоже осталось только одно — шитье. Как так вышло? Я ведь ходила на рисование в студию. Как-то раз за разом у Олега находились какие-то дела или сюрпризы для меня, и я пропускала занятие за занятием. Затем и вовсе бросила, когда пропусков стало слишком много.

То же произошло и с чтением книг в библиотеке.

— Мила, ну зачем тебе дышать этой пылью, ты смотри, какая сыпь на руке. Это же аллергия! Да еще и ездить так далеко. Не хочешь электронные книги, только бумажные? Я куплю любую, только скажи, любимая!

В общем, и шитье осталось, похоже, только потому, что им я занималась дома.

Господи, а что было бы, проживи я с ним еще пару лет?!

Почему я отказывалась признавать, что это все не нормально?

Я подпирала собой калитку после ухода Ремезова и кусала губы. Тело пробила крупная дрожь.

Перед глазами снова возникло его искаженное злобой лицо, поджатые губы, сжатые кулаки и признание: «Я люблю тебя больше жизни!»

«Даже моей...» — как-то сразу дошло до меня в тот момент. Вспомнились небезызвестные слова: «Так не доставайся же ты никому».

Пришлось соображать на ходу. Актриса из меня, конечно, так себе.

Но он вроде бы поверил.

Теперь у меня было главное — отсрочка.

Вселенная, помоги! Дай знак, сигнал — что угодно! Что мне делать?

15. Глава 15

Я заправила за ухо выбившуюся из косы прядь волос и отхлебнула кофе.

Мы сидели у Альки на кухне, и она мастерски красила ресницы, приоткрыв рот.

Почему-то я до сих пор не решалась общаться на серьезные темы по телефону, хотя Гришка Дроздов твердо уверил: разговоры больше не прослушиваются.

«Поздновато бдеть начала», — ехидно пел внутренний голос. Я тяжело вздохнула, признавая его правоту.

Однако самобичевания никак не помогали, а вдвоем оно как-то сподручнее решать, что делать, вот и приехала в гости к подруге.

До этого практически неделю носила все внутри и сильно напоминала кипящий чайник с подскакивающей крышкой — думала, меня разорвет от переживаний и постоянной карусели мыслей.

Однако Алька первым делом пожелала услышать все об Аполлоне.

— Ничего не знаю, давай сначала о хорошем. Какой он, твой Аполлон? Колись, — подмигнула она и разулыбалась.

— Ну какой он мой? — отмахнулась я, а потом подперла подбородок рукой и мечтательно вздохнула. — Красивый, сильный, уверенный. А еще от него так вкусно пахло...

Алька даже тушь отложила, накрасив лишь левый глаз, поторопила меня:

— Ну, а дальше?

— Дальше он участвовал в армрестлинге. Ты бы видела его мышцы, Аль! А потом спас меня от приставучих парней. А потом мы танцевали и... говорили... и...

Я замолчала, но о том, что было дальше, без слов поведали мои красные уши и щеки.

Алька лишь хихикала, зараза такая.

Я не стала говорить, что Арчи мне снился уже два раза. И что это были за сны... Горячие, жаркие, живые. Я раз за разом испытывала те же эмоции, что и тогда, наяву.

«Повезет же кому-то с таким парнем», — мечтательно вздохнула.