Жена на полгода - стр. 19

Он проводил меня до булочной мадам Преваль, и мы расстались, вполне довольные этим знакомством. Во всяком случае, я была довольна. Но, думаю, что и он тоже.

12. Глава 12. Маркиз Ренуар

Я полагал, что временный брак был возможен лишь с девушкой неблагородного происхождения. Отец же считал по-другому.

– Лефевр не может жениться на простолюдинке! – заявил он мне тоном, не допускающим никаких возражений. – Даже если это временный брак! Подумай о чести рода! О десятках поколений твоих предков, которых ты хочешь оскорбить, введя в свой дом дочь торговца или ремесленника.

– Если я сделаю подобное предложение девушке дворянского рода, ее семья воспримет это как оскорбление, и ее отец или братья будут иметь право вызвать меня на дуэль. Ты уверен, что этого хочешь? Так род Лефевров может прерваться гораздо раньше, чем его высочество отправится на Дальние острова.

Я переглянулся с Барруа, который как раз пришел сообщить, что стол к обеду накрыт. Мажордом показал, что вполне разделяет мое беспокойство.

Да, я прекрасно владел шпагой, но понимал, что в поединках чести слишком часто всё может решить какая-то незначительная деталь. Пару лет назад лучший фехтовальщик Велансии граф Розен потерял руку из-за того, что поскользнулся на влажной от утренней росы траве. А мог потерять и жизнь, если бы его противник пошел до конца.

– Не считай меня бессердечным чудовищем, – проворчал отец. – Я уже всё обдумал. Ты можешь жениться на Селесте!

Мне показалось, что при этом предложении даже всегда невозмутимый Барруа негодующе хмыкнул. Я тоже посмотрел на герцога с немалым изумлением.

– На Селесте? – переспросил я, еще надеясь, что это была шутка.

Но отец заверил меня, что я всё правильно понял.

– Это отличный вариант, сынок! – потирая руки, принялся объяснять он. – Она происходит пусть из не очень знатного, но древнего и славного рода, и в чистоте ее крови нет никаких сомнений. Никто не сможет сказать, что мой сын унизил себя браком с девицей из простого народа. И у нее нет ни отца и ни братьев, которые посчитали бы подобное предложение оскорбительным.

Я стоял у окна, а в саду, у занесенного снегом фонтана как раз гуляла та, о ком мы говорили – Селеста Ганьер. С такого расстояния мне было не видно ее лицо, но на фоне белого снега и светло-серого, с овчинной оторочкой пальто ее выбивавшиеся из-под шляпки рыжие волосы казались особенно яркими.

– Да, у нее нет ни отца, ни братьев, – печально согласился я, – и оттого твое предложение, отец, кажется особенно чудовищным. Мы ее семья, разве ты забыл? И разве не мы должны заботиться о ее благополучии и чести?

Но отец взмахом руки отбросил мои возражения:

– Перестань нести всю эту высокопарную чушь! Да, она – дочь моего старого друга, которую я счел возможным приютить у себя, когда она осталась сиротой. Но я сделал для этой девочки столь много, что, как мне кажется, имею право потребовать от нее кое-что взамен. Ей уже двадцать семь, и мы оба понимаем, что она никогда не выйдет замуж. Для мужчины с титулом она слишком бедна, а за чиновника или торговца она не пойдет сама. Так что для нее этот временный брак станет настоящим подарком!

Я содрогнулся от одной только мысли, что Селеста узнает, о чём мы разговариваем сейчас. Она попала в наш дом, будучи еще ребенком, и я всегда воспринимал ее как младшую сестру. И я уничтожил бы любого, кто посмел бы хоть чем-то ее оскорбить. А теперь отец предлагал мне самому нанести ей оскорбление.