Жена на четверых - стр. 10
Я покачала головой. Знала бы она правду…
— К этому времени я уже вряд ли смогу называться жрицей.
— Думаешь, что они… — ком встал в горле.
— А чего тянуть? — сестра криво улыбнулась. — Наши расы совместимы, иначе бы они нас не воровали. Дети общие бывают. А при таком дефиците женщин и тех плотоядных взглядах, что я ловлю на себе весь день…
— У них хвосты, — напомнила я.
— Компенсируют заботой, — она тряхнула головой.
В долгу решила не оставаться.
— Так залюбят, что из спальни будешь выползать раз в девять месяцев, и то не факт. Может, и рожать там же будешь.
— Попробуй, — сестра выразительно на меня посмотрела, а потом перевела взгляд на нагаасуров.
Они были разными. Нет, общие черты, цвет волос, хвостов повторялись, но в самих сформировавшихся группах редко встречалась повторяющаяся разновидность, — так я окрестила их разноцветные хвосты. Может, мать у них и одна, но отцы явно разные. И похоже, отцам не слишком-то везло завести больше одного ребёнка.
Паника нахлынула внезапно. Просто, какой-то нагаасур подошёл к одной из сестёр, сверился со свитком, что держал в руках, и мягко, но непреклонно увёл её на помост. Хотелось зажать уши, когда информацию со свитка стали зачитывать. В нем было все: имя, возраст, увлечения, подробное описание характера. Закрыла глаза, чтобы из них не потекли слезы.
Едва ли отрывистые сухие факты наших биографий могли рассказать мне больше, чем я знаю о себе и сёстрах. Было безумно тошно от того, что информацию на нас не только тщательно собирали, но и передали тем, с кем мы когда-то воевали. Сестры плакали, уже не скрываясь, не понимая, откуда похитителям так много о нас известно. А я так и стояла с каменным лицом и закрытыми глазами, не в силах выдавить из себя и слова. Если эти торги и существуют для того, чтобы девушки из моего мира могли устроиться с комфортом, то явно устроены не так. Я не понимала, почему нельзя обсудить наши характеристики между собой, поторговаться в цене, а потом прийти и забрать то, что купил. Зачем заставлять нас проходить через такое унижение? Чтобы контраст с будущей заботой был ярче? Чтобы мы оценили выбравших нас мужчин и то, сколько югли они за нас выложили? Так мы понятия не имеем, что это за валюта и что собой представляет! Мне кажется, что своих будущих мужей я уже ненавижу. Лишь за то, что они у меня будут.
Своей очереди ждала как личного конца света. Выход на помост ассоциировался с гильотиной, на которую я вот-вот положу свою голову.
— Маргарита, девятнадцать лет, — представил меня ответственный за торги и продолжил зачитывать со свитка.
Я безразлично прошлась взглядом по нагаасурам, осмотрела тех, у кого моя персона не вызвала интереса. Потом ещё раз и ещё, отстранённо отметив, что не такая я и хорошая жрица, раз верховный настолько тщательно расписал все мои прегрешения. Может, мстил за то, что мы однажды с девочками сбежали на городскую площадь в день карнавала и идейным вдохновителем была я? Так на вечернюю молитву мы успели, а в свободное время нас не ограничивали. И теперь я понимаю почему: они целенаправленно искали в нас недостатки, копались в поступках и выбирали, кого отдать во благо мира.
— Начальная цена двести югли, — сделал комплимент мне нагаасур.
Сестёр начинали продавать за сто пятьдесят. Может потому, что за мной осталось всего трое, а выручки собрали мало? Или потому, что я из тех, кто не проронил и слезинки? Вдруг у нагаасуров аллергия на слезы? Знала бы, залила всю поляну.