Жена моего мужа - стр. 33

– Клиент продолжает играть со мной в свои игры.

Шеф засмеялся. Недружелюбно.

– В этой тюрьме отбывает срок немало психопатов, Лили. Чего вы ожидали?

– Я ожидала лучшего инструктажа, – вырвалось у меня. Страх придал мне смелости – справедливо или без оснований – постоять за себя. – Я имею в виду, что у меня недостаточно информации, – продолжала я, пытаясь исправить ситуацию. – Почему он задумал подать апелляцию, отсидев два года? Почему не желает поговорить со мной по-человечески, вместо того чтобы загадывать загадки? – Я вынула листок, который дал мне Джо, – с непонятными цифрами и буквами. – Вы не догадываетесь, что это может означать? – спросила я примирительным тоном. – Это мне передал клиент.

Начальство едва взглянуло на мятый листок.

– Понятия не имею. Дело поручено вам, Лили. Может, это новые улики, о которых он только что узнал, – это объяснило бы задержку с апелляцией. – Глаза начальника сузились. – Я бросил вас на новое дело без подготовки, как когда-то поступили со мной самим. Это ваш шанс показать, на что вы способны. Не подведите ни меня, ни себя.

Остаток недели я работала на пределе сил, но других заданий с меня никто не снимал, и дела, как мне казалось, копились со зловещей быстротой. Начальник явно устроил мне проверку. Эд от него не отставал со своими «семью пятницами на неделе».

– Никак не слажу с одним клиентом, – начала я за ужином (недожаренный стейк и пирог с почками, мало похожий на фотографию в потрепанной кулинарной книге Фанни Крэддок, которую мне торжественно вручила мать Эда). Муж жевал медленно и тщательно – то, что получается у меня на кухне, можно смело назвать испытанием. Давина – та училась в кулинарной школе в Швейцарии… – Это тот самый, к которому… Эд, что с тобой?

Я вскочила из-за стола. Эд задыхался, хватая воздух ртом. Лицо его побагровело. Он чем-то подавился.

Ужас заставил меня действовать быстро. Рука сама с размаху ударила Эда по спине, и кусок мяса пролетел через всю комнату, Эд закашлялся и потянулся за стаканом с водой.

– Прости, – сказала я. – Видимо, недожарилось.

– Нет-нет. – Муж еще силился откашляться, но потянулся к моей руке: – Спасибо, ты меня спасла.

На минуту между нами возникла некая связь, но вскоре она развеялась. Ни Эду, ни мне есть больше не хотелось. Я выбросила признанное виновным мясо в ведро, запоздало сообразив, что начинку для пирога надо было потушить, прежде чем накрывать верхним слоем теста. Вместе с тем мне вдруг подумалось: как легко было бы позволить Эду задохнуться, а потом сделать вид, что это был несчастный случай!

Я сама поразилась такой мысли. Не скрою, я была шокирована собой. Откуда у меня взялись подобные мысли? И тут меня осенило.

Росс. Актуарий, с которым я познакомилась на той злополучной вечеринке, когда Эд и Давина исчезли неизвестно куда. Росс говорил со мной как раз на эту тему.

– Я провожу статистические расчеты продолжительности жизни – какой процент людей с высокой вероятностью подавятся и задохнутся или заболеют лейкемией, не дожив до шестидесяти лет. Веселенькая тема, согласен, но это, видите ли, важно при страховании жизни.

Я узнала у Эда телефон Росса. Оказалось, Росс завтра свободен. И он пригласил меня пообедать в его клубе.

– Вот эти цифры, – сказала я, передавая ему листок над белоснежной накрахмаленной скатертью (рядом хлопотал официант), – написал один мой клиент. Он… ну, в общем, сидит за убийство.