Жена из другого мира - стр. 21
У меня волосы дыбом вставали: я будто вернулась в прошлое на сотню-другую лет, а некоторые места тянули на средневековье.
Окружающее давило, ломало мозг, не желающий признавать, что это всё – правда. Безумно хотелось вырваться из крысиных вонючих переходов. Не знаю, чем бы это кончилось для моих нервов, если бы переулки не стали шире и чище. Когда мы вышли возле огромного шумного крытого рынка, я чуть не разрыдалась.
У входа, обозначенного хлипким заграждением из выцветших брёвнышек, сидели попрошайки: бабки, деды, калеки, дети. Девочка уверенно направилась к дальнему от входа краю этой шеренги.
С каждым шагом мне всё труднее было передвигать ноги, но я заставляла себя идти туда. Девочка, кивнув старику в тошнотворных язвах, села в конце ряда. Умоляюще глядя мне в лицо, похлопала ладошкой возле себя.
Ветер принёс с рынка запах пирожков и рыбы. В животе опять заурчало. Мышцы ног ломило от усталости, а костяшки правой руки саднило. Шагнув к указанному месту, я обессилено рухнула на колени. Склонила голову ниже, чтобы не видеть проходивших мимо людей, их наверняка презрительные взгляды.
В моём странном положении это место для отдыха в принципе не хуже других.
Девочка осторожно прижалась ко мне и тихо-тихо всхлипнула. Даже думать не хочу, первый раз её так продавали или нет. Голова тяжелела, руки и ноги тоже. Разум отчаянно просил об отдыхе, хотя бы минутке сна, чтобы переварить полученную информацию.
Сквозь полудрёму ощутила, как голова упала на плечо девочке, затем на её колени. Меня чем-то укрыли. От этого проявления заботы я почувствовала себя будто в безопасности, почти дома…
…Меня тряхнули. Рядом кто-то кричал. Точнее, тявкал и мявкал очень громко. Часто повторялось:
– Писи мы! Писи мы!
Что за?..
Дурнота сна резко слетела, я открыла глаза: попрошайки разбегались, светящиеся сети сбивали их с ног и опутывали. А сети вылетали из рук мужчин в синем.
«Полиция», – как-то сразу догадалась я.
Девочка обняла меня крепко-крепко, я с трудом села и прижала её к себе. На нас надвигались полицейские. Переговаривались друг с другом, пристально разглядывали. Один поднял руку, и в небо сорвался фиолетовый огонёк.
Оборванный мальчишка что-то спросил у этого полицейского, тот огрызнулся.
Нас не трогали. Попрошаек скручивали и грузили в повозку с изображением скалящегося животного вроде собаки. Покупатели глядели на происходящее с равнодушием, намекавшим на обыденность сцены.
Через пару минут к рынку подъехал кэб. Из него выскочил владевший огнём мудак. Он прижимал к разбитому носу кулёк, и, увидев меня, кивнул полицейским.
Полицейский тявкнул, огненный швырнул под ноги мальчишки мелочь и подошёл ближе ко мне.
Всё ясно: облава на нас. Ну точно на справедливость рассчитывать не придётся.
Вздохнула.
Четверо полицейских двинулись на меня, девочка затряслась от ужаса. Я крепче её обняла, понимая, что спасения ждать неоткуда. Сильные руки схватили её за шиворот и попытались отодрать. Меня захлестнула паника, мы с девочкой исступлённо держались друг за друга.
Затрещала ткань её платья. Полицейский попытался разжать мои руки, но мышцы будто замкнуло. Я зажмурилась. Полицейский дёрнул сильнее, попробовал подсунуть пальцы под руку, коснулся браслета – и с криком отскочил.
В моё бешено стучавшее сердце прокралась надежда, что получится сбежать.