Жена чайного плантатора - стр. 14
– Я подумала о слугах.
– Ты скоро к ним привыкнешь.
Лоуренс поцеловал ее в губы, и она почувствовала запах мыла и лимона на его коже. Рука об руку они вышли из комнаты и направились в гостиную выпить по коктейлю перед ужином.
– Чем пахнет от женщины-служанки? – спросила Гвен.
– Ты говоришь о Навине?
– Да.
– Не знаю. Вероятно, это смесь кардамона и мускатного ореха. Сколько себя помню, от нее всегда так пахло.
– Давно она здесь работает?
– С тех пор, как мать отыскала ее и сделала моей айей.
– Бедная Навина. Могу представить, как ты мальчишкой с диким топотом носился по дому.
Лоуренс засмеялся:
– Мать собирала что-то вроде семейного архива: письма, фотографии, свидетельства о рождении, записи о браках, ну, знаешь, всякое такое. Думаю, там могут найтись фотографии Навины в молодости.
– Я бы с удовольствием взглянула. Мне хочется знать о тебе все.
– Я и сам не видел этого архива целиком. Верити хранит коробку с ним в Англии. Мне так не терпится познакомить тебя с ней, ну да что там.
– Жаль, что она пропустила нашу свадьбу. Может, твоя сестра привезет с собой этот семейный архив, когда приедет в гости?
– Конечно, – кивнул Лоуренс.
– А Навина была и айей Верити?
– Нет, у Верити до отъезда в пансион няней была женщина помоложе. Когда умерли наши родители, Верити сильно переживала, бедная девочка. Ей было всего десять.
– А что случится, когда Навина состарится и больше не сможет работать?
– Мы позаботимся о ней, – сказал Лоуренс и открыл высокое французское окно. – Пройдем через веранду.
Гвен шагнула вперед и засмеялась. На улице стоял оглушительный гомон: рат-та-та, тви-тви, тап-тап. Птичьи крики, свист и утробное кваканье доходили до крещендо, смолкали и начинались заново. Слышались журчание бегущей воды и громкое скри-скри-скри — влажный воздух полнился пением цикад. Гвен невольно улыбнулась, не в силах скрыть удовольствия от этого многозвучного концерта.
Над темными кустами метались светящиеся огоньки.
– Светлячки, – сказал Лоуренс; Гвен заметила у озера горящие факелы. – Я думал, мы потом совершим ночную прогулку. Озеро великолепно, когда его освещают только факелы и луна… И ночью меньше вероятность наткнуться на водяных быков. У них плохое зрение, поэтому они предпочитают заходить в воду посреди дня, когда светло и жарко.
– Боже, правда?
– Не сомневайся, они опасны и могут забодать или затоптать, если находятся в особенно агрессивном настроении. Но беспокоиться не стоит, у нас тут водяные быки редкость. Это наверху, в долине Хортон, их множество.
Первой в гостиной появилась Флоранс Шуботэм со своим мужем Грегори, и пока Лоуренс и мистер Шуботэм разговаривали у буфета с напитками, Гвен пила шерри и беседовала с его супругой. Женщина эта, одетая в бледно-желтое с цветочным рисунком платье длиной почти до лодыжек, была в теле, имела характерные для англичанок широкие бедра при довольно узких плечах и обладала высоким скрипучим голосом, который звучал странно из уст такой корпулентной особы.
– Так вы совсем молоденькая? – произнесла Флоранс, и ее двойной подбородок заходил ходуном. – Надеюсь, вы сможете освоиться здесь.
Гвен силилась не рассмеяться:
– Освоиться?
Флоранс надавила рукой на диванную подушку, которая была у нее за спиной, потом вытащила ее, положила себе на колени и придвинулась к Гвен. У миссис Шуботэм были низкий лоб и почти совсем седые волосы, кудрявые и, судя по всему, довольно непокорные. На Гвен пахнуло джином и не слишком тщательно вымытым телом.