Жемчужина фейри. Книга 2 - стр. 24
Молодой человек кивнул, поднялся, покачнулся, но быстро поймал равновесие и оглянулся на Илву.
— Филиа моя… — наконец хрипловато произнес он, но Илва взмахнула рукой.
— Нам здесь ничего не угрожает. Изгой распугал всю опасную живность в округе, а сам он еще долго будет пребывать во сне.
Глаза принца сверкнули поразительным фиолетовым пламенем, в котором мне почудился огонь жестокой тоски. Юноша стремительно отошел от нас на несколько десятков шагов и стал обращаться. И нужно сказать, что из него зверюга вышла куда как крупнее той, что я уже видела, к тому же прекрасно-ужасная, черно-алая и с гигантским частоколом-гребнем по спине.
— Береги глаза, — велела мне Илва, и я прищурилась, ожидая потока поднятого в воздух крыльями мусора.
Но вместо того, чтобы сразу поднять кучу всякой мелочевки в воздух, дракон изогнул длинную шею и уложил громадную башку на песок у ног девушки. Я наблюдала сквозь ресницы, как Илва сначала стояла столбом с лицом, не выражающим ни единой эмоции, но через несколько секунд подняла руку и провела пальцами по одной надбровной дуге монстра, и он вздрогнул, дернул крыльями и издал такой поразительный звук на выдохе… стон крайнего удовольствия, отчего у меня повсюду мурашки промчались, хотя я очень сильно сомневаюсь, что через ту броню чешуи зверюга мог даже почувствовать легкое прикосновение. Стало как-то неловко, словно я подглядывала за чем-то очень-очень интимным и почему-то новым для этих двоих.
Подняв голову, дракон гордо выпрямился, заревел оглушающе и отчетливо ликующе, побежал по берегу, набирая сходу бешеную скорость, и оторвался от земли в линии прибоя на таком расстоянии от нас, что лица коснулся лишь ветерок и несколько освежающих брызг, но ни единой пылинки или опавшего листа.
— Шизануться можно! — шепотом восхитилась я, провожая создание из сказок взглядом в небе. — Все еще никак не привыкну, что все это — реальность.
— Нам стоит позаботиться о новом костре для приготовления добычи, — как-то очень сухо сказала Илва мне в спину, и я, кивнув, направилась к поломанным зарослям. — Только осторожнее, Снежка, не каждое растение тут безопасно для прикосновений.
— Я уже получила опыт. Один цветок чуть не отхватил мне пальцы, а потом еще и пытался связать ветками и корнями, — призналась я и, найдя глазами, указала: — Вон те.
— Это не цветы, а сальбанелли — потомки связей наземных гилли-ду и морских кидзимун. И тебе очень повезло, что это были всего лишь они, а не сами поганцы гилли-ду. От них бы так легко не отделалась, если позволила себе тронуть их охотничий куст. Эти твари способны долго преследовать, нанося множество мелких, но крайне болезненных ран, и запросто могут заставить потерять силы и истечь кровью.
— Чокнуться можно, — пробормотала я и стала брать только ветки тех же деревьев, что и сама Илва, ибо нафиг-нафиг.
На месте прежнего очага тоже царил разгром, так что мы просто палками сгребли уцелевшие угли и набросали туда свежих дров. Я хотела начать раздувать пламя, но девушка остановила меня. Порылась в невзрачной котомке, снятой с плеча, и вытащила какой-то мешочек. Зачерпнула оттуда черного порошка и кинула на дрова, завоняло дегтем, и вскоре кострище заполыхало сначала голубоватым пламенем, но потом запах развеялся, и огонь стал нормальным, а Илва ушла к берегу вымыть руку от своего поджигательного средства.