Железный ветер. Путь войны. Там, где горит земля (сборник) - стр. 59
– Теперь нам необходимо посетить «Гуттенберг», – сказала Ютта, когда они покинули «Фалькенштейн». – Все оговоренное следует надлежащим образом зафиксировать.
– Фиксировать, так фиксировать, – отозвался Айвен. Он снова унесся мыслями куда-то очень далеко и совершенно не проявлял интереса к самому, с точки зрения адвоката, интересному – юридическому сопровождению дела.
– Давайте поступим следующим образом, – внезапно предложил он. – Займитесь этим самостоятельно, тем более что в вашем профессионализме я уже убедился.
От неожиданности она остановилась, прямо в центре площади между небоскребами. Медный Маркс, казалось, ухмыляется прямо ей в лицо.
– Айвен, вы все-таки решили погубить мою карьеру? – просто спросила она.
– Нет, на самом деле я даю ей сокрушительный толчок, – произнес Айвен, слегка щурясь от солнца. Слово «сокрушительный» в контексте прозвучало весьма угрожающе. – Я настолько доверяю вам, что оставляю на ваше полное попечение все важнейшие вопросы. Соответственно, я в высшей степени доверяю конторе, которая мудро и прозорливо подбирает таких достойных сотрудников. Уверяю, старшие партнеры все оценят правильно.
– Если вы настаиваете… – неуверенно начала она.
– Настаиваю, – веско сказал он и, со значением подняв ладонь, продолжил. – Но эта услуга будет вам стоить весьма дорого! В качестве компенсации я хотел бы вас куда-нибудь пригласить.
Ютта вздохнула, крепко перехватила ручку портфеля. Еще раз вздохнула, прогоняя в уме вежливый отказ.
– Господин Тайрент, вы человек эксцентричный и необычный, – твердо сказала она. – Но мне надоело угадывать порывы вашего настроения и подстраиваться под них. Пожалуйста, давайте сядем на поезд или такси, проедем к «Гуттенбергу», завершим все формальности. Завтра мы вернемся сюда, пройдем в здание напротив, оформим банковский перевод и на том завершим.
– Наличные, – рассеянно отозвался он. Писатель, казалось, напряженно думал.
– Что? – не поняла она.
– Наличные, – повторил он, – я не верю в банковские переводы. Я верю в наличные, лучше золотом. Но я понял вас, – сказал он, упреждая ее новую тираду. – Наверное, опять проявил себя не с лучшей стороны, поэтому я объяснюсь. Давайте присядем здесь, неподалеку. За углом слева есть очень симпатичное кафе.
Женщина колебалась.
– Пожалуйста, – попросил он.
Кафе и в самом деле оказалось вполне приличным, впрочем, иного в деловом центре ожидать и не приходилось. Оно было выдержано в средиземноморских традициях и декорировано виноградной лозой. Время обеденного перерыва еще не наступило, поэтому писатель и адвокат были почти в одиночестве, не считая пары старичков в старомодных жилетах и галстуках-бабочках.
Айвен предупредительно отодвинул плетеный стул, принял ее портфель, поставив его на стул рядом. Принесли кофе, ее любимый, шустовско-африканский. Пользуясь случаем, она закурила, как обычно, короткую «безвредную» папироску с длинным мундштуком. Айвен коротко взглянул на папироску с непонятным выражением лица, не то скрыто не одобряя, не то завидуя.
Откинувшись на плетеную спинку, он сделал глоток и отставил чашку. Ютта выжидательно смотрела на него, ароматный дым хорошего табака щекотал нос, легкой дымкой завиваясь над поверхностью стола, покрытого скатертью из нарочито грубой, «домашней» ткани.