Желание - стр. 26

– Давайте я расскажу, что помню, – неожиданно для самой себя предлагаю я. – Затем Фанг дополнит, а потом мнемограмму посмотрим. И как только соберем пакет, докладывать пойдем.

– Имеет смысл, – кивает медик и, будто спохватившись, добавляет: – Меня Алексей зовут. Капитан-лейтенант медслужбы Васнецов.

– То есть «Панакея» тоже здесь, – делает вывод Фанг. – Интересно.

– Три единицы все-таки, – извиняющимся тоном произносит Алексей, провожая меня к небольшому круглому столу.

– Стоп. Прежде чем мы начнем, объективно что вы видели? – интересуется напарник, заставляя меня на него оглянуться: он о чем-то, судя по выражению лица, напряженно думает.

– Объективно… – военный медик на мгновение задумывается. – Лежащие в коридорах живые и квазиживые без сознания, корабельный разум в аварийном режиме, и… и все.

Аварийный режим – это очень серьезно. Означает он фактическое отключение основного разума, а всё жизнеобеспечение в таком случае на автомате. То есть на довольно древнем вычислителе, разума не имеющем, а ведет его жесткая программа. И вот случаев, чтобы полный контроль лег на вычислитель вместо бортового разума, доселе не было. Наличие аварийного протокола – просто инструкция перестраховки. Вот, выходит, она нам спасла жизнь, эта инструкция, а те, кто сотворил с нами подобное, однозначно враждебно себя повели. По крайней мере, мне сейчас так кажется…

Завтра у нас выходной день, поэтому сегодня все заканчивают пораньше. На улице еще светло, а встретившие нас родители – ведь мы все равно считаем старших папами и мамами – внимательно проверяют кожухи. Папа смотрит, чтобы Ефия была застегнута полностью, хотя мы уже проверились, а потом и мной занимается. Изменение семьи никого не тронуло – так бывает. Мы уже привыкли к смертям, к тому, что каждый день может быть последним, поэтому никто не удивился даже.

– Как прошел день? – интересуется папа у нас обеих. Вокруг эхом звучат голоса других старших.

– Все хорошо, папа, – отвечает Ефия. – Илая «отлично» получила, а я только «хорошо».