Желание - стр. 5
– Еще как отличалась! – расширил глаза Макс.
– Ты был влюблен? – накручивала я себя все больше и больше. Сейчас он скажет «да», и я что-нибудь в кого-нибудь брошу.
– Не то слово!
В эту секунду Макс совершенно не был похож на вампира. Улыбка, глаза, восторг на лице… Не хватает только румянца. Ну, все! Я запустила в него подушкой. Не попала. Короткое движение, и подушка в руке Макса. Я быстро оглядела себя. Можно было еще метнуть одеяло, но оно точно не причинит ему вреда. Я наклонилась. Белая ладонь легла на тапочек раньше, чем я успела его коснуться.
– Ты с ней целовался? – прошептала я.
– Ты целуешься лучше.
Он был слишком близко, я склонилась к его губам быстрее, чем успела что-либо сообразить. На секунду сама себе показалась огнедышащим драконом – настолько холоден был его рот и настолько горяча я.
– Чем еще мы отличаемся? – пробормотала я, забираясь обратно на кровать и отбирая свою подушку. В горле вдруг запершило, я с тревогой оглянулась. Мне показалось? По полу вроде кто-то пробежал. От книжного шкафа к столу. Глупость, показалось, конечно. Я повернулась, готовая слушать рассказ любимого и ни в коем случае не думать о белой мыши.
– Она была умной, – спокойно произнес Макс. Пока он говорил, душа моя успела подпрыгнуть, стукнуть меня по мозгам и обиженно уползти в пятки. – Любила учиться. Я был у нее репетитором. Ей совершенно не давалась математика.
– И вы за неспешным изучением теоремы Пифагора… – продолжила я пасторальную картинку. О чем он думает? Зачем мне все это рассказывает!
– Мы были помолвлены, – согласно кивнул любимый. – А потом я умер.
Я кубарем скатилась с небес язвительности на землю стыда, обиды тут же забылись. Бедный! Какая печальная история!
– И что же та девушка? – прошептала я. Если сейчас он скажет, что она была первая, кого он покусал, став вампиром, я разрыдаюсь. Или она от тоски бросилась со скалы и теперь бродит бестелесным призраком по улицам Берлина…
– Ни-че-го. – Макс потер руки, словно стряхивал с них прожитое. – Ab-so-lut nichts. Поужасалась. Поубивалась. А потом вышла замуж.
– А ты? – Какой кошмар! Я вот так запросто разговариваю с человеком, который столько всего пережил! – Разве ты не пришел к ней рассказать, что произошло?
Бедная девушка! Несчастный Макс! Я бы, наверное, с ума сошла от переживаний.
– Ты же любишь читать, – Макс кивнул в сторону книжных полок, – и, вероятно, знаешь, что подобные разговоры до добра не доводят. Вряд ли ей стало бы легче, узнай она, кем я стал.
Я посмотрела на ряды книг, пытаясь сообразить, какую конкретно имеет в виду любимый. Толстого, знатока человеческих душ? Тургенева, певца девичьих сердец? Достоевского, защитника «униженных и оскорбленных»?
И тут мне снова показалось, что под столом что-то промелькнуло. Вот только персональных галлюцинаций мне здесь не хватает!
Мой отстраненный взгляд Макс понял по-своему.
– О чем ты размышляешь? – Голос его стал напряженным.
– Что? – Я все еще вглядывалась в темноту под столом. – Не знаю.
Только не думать о белой мыши… Только не думать!
– Считается, что любить умеют не все, – неспешно заговорил Макс. – Это некая особенность души. Но так как, по мнению исследователей, души у вампиров нет, мы же проклятые создания, променявшие души на вечную жизнь, то мы автоматически лишаемся способности любить, не имеем привязанностей и вообще крайне равнодушные ребята.