Желание - стр. 24
– Она знала, что они приехали, и ничего не сделала. – Макс жестко поджал губы. – Не забывай, именно она навела Смотрителей на мастерскую и сделала так, что аркан был построен на меня. И на тебя. Еще не известно, кто подставил Грегора. Может, как раз ее рук дело.
Я потупилась. Да, Катрин заслуживает наказания. Но не такого же!
– Из тебя никогда не получится вампир. – Холодные пальцы коснулись моего подбородка, и я скользнула лицом в прохладу ладони. – Ты всех жалеешь.
– А ты не жалеешь?
– Вся наша жизнь – борьба за выживание. У вампиров стирается грань между добром и злом. Мы часть природы, природы разрушения.
Я помотала головой. Что-то было не так в его словах. Я не могла полюбить зверя. Я люблю Макса – искреннего, честного, страдающего. А значит, в его словах кроется обман.
– Только животное не может бороться со своей природой. А ты человек. Значит, понятия добра и зла тебе знакомы. С Катрин нельзя так поступать. Она сама себя наказала своим поступком. И теперь просит помощи.
Я услышала недовольный рык над головой.
– Тебя надо закопать в чистом поле, оставив на поверхности одну голову, чтобы все страдающие приходили за помощью.
– Поздно, там уже торчит башка богатыря, – хмыкнула я, склоняясь к его груди.
– Про кого Олег еще спрашивал?
– Про тебя. Интересовался здоровьем.
– Все? – Голос Макса стал напряженным. – Больше ничем не интересовался?
– Эпидемия в стране. Все болеют. – Чего он так напрягся? Ничего особенного я не говорю.
– Кто еще болеет? – В одну секунду мягкая ладонь превратилась в твердую, как гранит.
– Тебе перечислить всех поименно?
– Болеет Смотритель? И у него такие же симптомы, что у тебя?
– Откуда я знаю! Мне неинтересно было с Олегом разговаривать.
Макс заговорил после небольшой паузы:
– Первое, чему учит жизнь вампира, – быть внимательным к мелочам. Например, крыса…
– Это Белла, – закатила я глаза. – Она была на празднике. Ее Маркелова принесла, по моей просьбе. Ученые установили, что крысы умнее человека. А еще Белка помогала мне ночью заниматься. Мне не спалось, я читала учебники.
– Тебе она снилась?
– Наверное. – Я снова попыталась устроиться на его коленях, но они оказались такими жесткими, что мне пришлось сползти на шкуру. Спину неожиданно начало ломить.
– А не тот ли Смотритель заболел, против которого ты использовала это милое создание с хвостом?
Я опустила подбородок на сложенные колени – спина стала болеть меньше, но все равно хотелось лечь.
– Что ты хочешь узнать? – прошептала я. – Мы, кажется, договаривались – кто старое помянет, тому глаз вон.
– «Man sollte nicht in alten Wunden rühren»[8], – быстрой скороговоркой произнес Макс. – А кто старое забудет, тому оба.
– Для немца ты стал неплохо разбираться в наших поговорках, – непроизвольно вздохнула я.
– С кем поведешься… – упрямо пробормотал Макс – Вот что. Мы сейчас выйдем на улицу, и ты мне покажешь на месте все, что тогда произошло.
Я вновь опустила голову на колени. На улице сейчас холодно, лежит снег, и я не прочь окунуться в зимнюю прохладу, но спать… как же хочется спать…
– Вставай! – Макс потянул меня за руку.
На секунду мне показалось, что я раздвоилась – будто тело мое пошло, а засыпающее сознание осталось, свернувшись калачиком на шкуре.
– Очень спать хочу, – пожаловалась я, когда поняла, что из его крепкой руки не выскользнуть. Сверху на меня накинули большую куртку, на воротнике пушистая оторочка. Я помню ее. Карман у нее должен быть испачкан. Но это было давно.