Жажда лазурного дракона - стр. 33
Он почесал жрице нос, в животном обличье не было ласки приятней. А потом схватил за морду и, не давая отвести взгляд, начал заклинание. Каяра взвизгнула и дернула головой, но Нуласк не дал ей вырваться. Если что-то разладилось в оборотном процессе, то первые несколько превращений всегда болезненны, тут главное – не отступать. Жрица мысленно собралась в комок, запрещая себе сопротивляться. Поймала взгляд соплеменника и вместе с прорезавшей тело болью почувствовала, что мир вокруг изменился. Она снова стала похожа на человека.
– Спасибо! – слабо улыбнулась и тут же поведала цель возвращения. – Хочу видеть отца. Он жив?
Нуласк опустил глаза.
– Жив, – выдохнул он. – Но ты прилетела вовремя.
Не помня себя, Каяра побежала к дому Васила. Вошла без стука, дверь у мудрейшего никогда не бывала запертой. Проскочила общую комнату и очутилась в спальне. Отец открыл глаза и слабо улыбнулся. Выглядел не очень, впрочем, гораздо лучше, чем представляла себе драконица. Голова и руки мужчины были перевязаны, но глаза и рот уцелели. Вероятно, Васил все-таки успел увернуться от прямого огня.
– Как ты? – Каяра чмокнула его в щеку, втягивая носом горьковатый запах лечебных зелий.
– Спина болит.
– Позволишь? – жрица протянула руки к ранам, скорее всего, лекарство используют правильное, но проверить было не лишним.
Мудрейший развернулся, подставляя перевязанную спину. Каяра отодвинула ткань и тяжело сглотнула: синий не пожалел огня, заживать рана будет долго, и наверняка останутся шрамы. Осторожно дотронулась кончиками пальцев, вздохнула и закрыла глаза, позволяя владычице взглянуть на подопечного.
Тело охватила злость, давняя, выпестованная. Огонь синего не пугал, раздражало, что серый может уйти. Будто во сне, подгоняла заклинание в надежде достать старого прохвоста. А потом ударила что есть силы и, не успев толком вздохнуть, попала под жаркую атаку.
Отпустило быстро. Нужный запах пришел мгновенно. К счастью, это лекарство в деревне знали давно и лечили Васила правильно. Каяра кивнула отцу и направилась на кухню подогреть кисель. Сомнения улетучились: жизнь мудрейшего в безопасности, а раны со временем заживут.
Принесла завтрак: кисель и выпечку. Устроилась на стуле рядом.
– Внимательно слушаю, что тут произошло, – посмотрела на отца, ухватившего кружку с напитком.
– Нас навестили, чтобы разведать путь, а заодно прощупать, достаточно ли ослабла богиня, – пояснил Васил. Сделал несколько глотков и прошил дочь взглядом. – Мне кажется, мы ошиблись в расчетах, и все случится значительно раньше. Что скажешь?
– Я чувствую ее присутствие, она слаба, но еще с нами. Да и звезды пока согласуются с предположениями, – пожала плечами. – Не понимаю, сколько у нас времени.
– И я, – мудрейший залпом допил кисель. – Те трое – чародеи с особыми умениями: синий может заставить сменить ипостась, белый – лишить полета.
– А серый чем провинился? – поинтересовалась Каяра и откусила булку. Та, хоть и оказалась не самой свежей, все равно осталась вкусной.
– А серый мог оставить всех без огня. Его я видел в деле много лет назад, – Васил ухмыльнулся, – тогда он был моложе и шустрее… – протянул кружку дочери, и та наполнила ее киселем снова. Дотронулся кончиками пальцев до небритого подбородка. – Остается понять, приходил их цвет или рядовые воины. Щит изменим, святилище попробуем спрятать, но, если явится хотя бы с полсотни таких крылатых, нам не устоять.