Жатва - стр. 4
Человек в тёмной рубашке поправил очки и кивнул.
Ведущий подошёл к нему ближе и сел рядом, ткнув микрофоном в лицо.
– Мистер Хилл, скажите, увеличилось ли за последнее время количество обращений к вам?
– Я могу сказать, что примерно в два раза.
Публика ахнула.
– И это не только женщины, но и мужчины, – уточнил доктор.
– Значит, люди не преувеличивают, когда говорят об эпидемии старения?
– Никто не молодеет, – улыбнулся доктор своей белоснежной улыбкой, – но то, что процедуры подтяжки лица стали проводиться чаще, чем, скажем, ещё год назад, это факт.
– С чем вы это связываете?
– Недосып, плохое питание, экология…
– Эпидемия?
– Эпидемия – это то, что заразно, – сказал доктор, поправив галстук.
– Но ведь стареют все.
– Всё же это происходит планомерно, быстрее, чем обычно, но планомерно. Мы не фиксируем случаев, когда вчерашний подросток вдруг стал стариком, такого нет. Но вот то, что люди тридцати лет выглядят на сорок, а сорокалетние на пятьдесят, такое встречается чаще.
– С нами ещё один гость, доктор медицинских наук, профессор…
На втором этаже послышался звук знакомых шагов.
Виктор прислушался.
– Кейт, ты уже встала? Мне скоро уезжать…
Он посмотрел на второго гостя по ту сторону экрана – профессора, лет шестидесяти или шестидесяти пяти. Мужчина с седой бородой и в толстых очках, с нестрижеными волосами в ушах и носу, вызывал у него куда больше доверия, чем этот пластический хирург с застывшей мимикой и пухлыми губами.
– Я могу точно сказать, что биологический возраст многих пациентов соответствует их фактическому, – начал профессор. – Никаких нарушений работы организма или некорректной работы каких-либо органов не было выявлено.
– Вы считаете эти темы искусственно созданными? – спросил ведущий.
– Женщины всегда волновались о возрасте, но сейчас изменилось время, – профессор недвусмысленно посмотрел на одутловатое лицо пластического хирурга, – и теперь о своей внешности беспокоятся ещё и мужчины.
– Я прошу прощения, сколько вам лет? – заёрзал на месте хирург.
– Мне? – не понял профессор.
– Да, вам.
– Пожалуйста, давайте не переходить на личности, – встрял ведущий.
– Мне шестьдесят пять.
– А выглядите вы на все восемьдесят.
– Я не для того сюда пришел, чтобы меня оскорбляли…
– Меня, знаете ли, тоже здесь никто не держит, если нужно, я могу и уйти, – встал с места хирург с одутловатым лицом.
– Итак, господа, мы уходим на рекламу.
Наверху что-то упало.
Звук был похож на упавший стакан. Это из ванной Кейт.
– Все хорошо, дорогая?
Виктор выключил телевизор и пошёл к лестнице, ведущей наверх. Не успел он дойти до последней ступени, как увидел за приоткрытой дверью ванной комнаты жену, лежащую на полу.
– Кэтрин!
Он кинулся к ней. Вся спина и сорочка были в крови – она упала прямо на стекла от разбившегося стакана.
– Кэтрин! – Виктор похлопал её по щекам, пощупал пульс. – Дорогая!
«Скорая» ехала долго. Так же долго, как и шло это чёртово время на бездушных настенных часах. Ему казалось, он не чувствовал пульса, потом казалось, будто он появился, но тут же снова пропал.
Когда врачи наконец добрались, им оставалось лишь констатировать смерть.
Что стало причиной, ему не сказали.
– Это не так просто, мистер Флетчер, – смотрел на него доктор, – нам требуется время. Ваша жена не жаловалась на самочувствие в последние дни, может, недели?