Жатва I. Жертва - стр. 18

- Куда ж без него.

- И-и-и…

- Башня.

- Вам подходит. Надеюсь, я не обидела вас?

- Нисколько. Только Ригарды не терпят, когда их называют по прозвищам, - он улыбнулся.

- О-о-о, с этого места поподробней, пожалуйста!

- Оди и Шило.

Я прикрыла рот ладонью, потому как громко смеяться в отделении реанимации не принято:

- Оди и Шило? Вы шутите?

- Никаких шуток.

- Мне показалось, что звания Шило достоин именно Оди!

- Ну что вы, - махнул рукой Башня. – Наш Оди уникален, так сказать. Это знают все!

- А Айени Ригарда за что прозвали Шилом? – поинтересовалась я.

- У Айени характер слишком жесткий.

- Хуже, чем у доктора Одьена Ригарда? – к тому моменту я уже зажимала рот рукой, чтобы не хохотать.

Башня улыбнулся:

- Не стоит их сравнивать. Я же сказал, что Одьен уникален!

- То есть, Айени не очень здесь любят?

- Смотря кто… - многозначительно покачал головой Башня.

- Кстати, меня зовут Алексис Ней, - я протянула руку новому знакомому, и он тут же пожал ее.

- Очень приятно, доктор Ней. Денни Ориссон.

- Взаимно. Вы с дежурства сегодня?

- Да. Напоследок мне передали этого пациента. Зашел перед уходом узнать, как у него дела.

- И как у него дела?

- Без динамики. По крайней мере, после операции ему не стало хуже, а это уже большой плюс.

- Какой операции? – не поняла я.

- А вы, разве, не в курсе? – удивился Денни.

- Нет.

- Его днем оперировали.

- Понятно… - спустя некий промежуток времени выдавила я из себя.

- Вы удивлены?

- Да, если честно.

- Вы удивитесь еще больше, когда я сообщу вам, что оперировал сам Айени Ригард.

Ну, теперь у меня просто пропал дар речи. Сам «Всея» снизошел до никому ненужного райота…

- И какой прогноз вы могли бы озвучить?

- Я не метеоролог, чтобы давать прогнозы, - улыбнулся Денни.

- А если серьезно?

- Не знаю. Айени сказал, что от «мозгов» ничего не осталось. Значит, либо парень подойдет для внедрения стимулятора в будущем, либо нет. Но, если честно, с таким переломом таза вряд ли ему предложат столь дорогостоящую операцию.

- Я изучила результаты его сканирования. Таз рано или поздно срастется. Хотя, реабилитация займет много времени. Но, может, родственники помогут?

- Вы – оптимист. Боюсь, очень скоро ваша вера в чудеса завянет, и тогда вам станет все равно, когда оперировать таких пациентов.

- Думаете, я выгорю?

- Очень хочется верить, что нет, - улыбнулся Денни. - Я видел многих врачей, которые начинали карьеру с твердой верой в то, что смогут помочь всем и вся. Но, к сожалению, со временем их запал угасал, и они превращались в таких же скептиков, как и все остальные.

- Но, есть же исключения?

- Безусловно. Вам повезло, что вы работаете с Оди. Он, конечно, с возрастом немного успокоился, но все же продолжает верить в чудеса.

- Одьен Ригард? – переспросила я. – Странно, но мне кажется, что мы говорим о разных людях.

- Зря вы так, Алексис, - вздохнул Денни. – Одьен прекрасный хирург. Раньше в нашей клинике было отделение травматологии. Однако пять лет назад нам сократили бюджет и многие из ребят уехали в соседние города искать лучшей жизни. В итоге, работать стало некому. Травматологию расформировали. Одьену удалось уговорить нескольких врачей остаться здесь и перейти работать в его отделение. Теперь на нашу округу приходится одно отделение экстренной хирургической помощи, где оперируют в том числе пациентов с травмами конечностей. Конечно, если бы не деньги семьи Ригардов, вряд ли бы эта больница вообще существовала.