Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга вторая - стр. 25
– Что же вы молчите? Вы желаете лечь со мной в постель?
– Я желаю обладать вами всегда, – пролепетал, сбитый столку этим странным тоном, Ла Тремуй.
– Но я замужем, сударь.
– Я тоже женат…
– Тогда, вам лучше отправиться к жене и постараться полюбить её. – Зная вас, это уже невозможно.
Мадам Катрин пожала плечами.
– Как хотите. Но, пока я замужем, ничто не заставит меня осквернить священное таинство брака.
Это пренебрежение и откровенная насмешка пробили, наконец, брешь в смятенной душе, и Ла Тремуй понял, что оскорблён.
– Герцогу Бургундскому вы это тоже говорили? – вскинулся он, не думая о последствиях.
Глаза мадам Катрин холодно сверкнули.
– Станьте герцогом Бургундским и узнаете.
После таких слов кому-то определённо следовало уйти, но оба продолжали молчать и ждать.
«Если этот господин готов ради меня на всё, – думала мадам Катрин, – он должен прямо сейчас догадаться, что мне нужно. А если он, ко всему прочему, ещё и глуп – пусть убирается ко всем чертям!».
– Значит, пока вы замужем.., – медленно начал Ла Тремуй.
– Нет, разумеется.
– А если…
– Что?
– Вы ведь можете овдоветь?
– Надеюсь, что могу.
Глаза Ла Тремуя и мадам Катрин, не мигая, смотрели друг в друга.
– Значит, если вы овдовеете…
– Разумеется – да.
Ла Тремуй протёр вспотевший лоб кончиками пальцев. Так вот в чём дело!
– Полагаю, мне следует вернуться ко двору дофина, – забормотал он. – Но я не могу сейчас… Иоланда Анжуйская меня не жалует и может добиться изгнания…
Лицо мадам Катрин презрительно скривилось, как будто она съела что-то несвежее.
– Но я что-нибудь придумаю! – быстро воскликнул Ла Тремуй.
– Надеюсь.
Катрин, с безразличным видом, хлопнула в ладоши, призывая служанок, удаленных по просьбе Ла Тремуя.
– Надеюсь, также, – добавила она, – что ваши раздумья не затянутся ещё на год.
Несколько последующих дней отношения между хозяйкой замка и её гостем были откровенно натянутыми. Ла Тремуй лихорадочно соображал, как ему вернуться в Пуатье на прежних правах доброго советника, и даже кое-что придумал. Но мысль о разлуке с мадам Катрин заставляла его тут же находить изъяны во всем придуманном. И даже прекрасно понимая, что, только уехав, сможет он приблизиться к желанной цели, бедный влюбленный продолжал затягивать отъезд, несмотря на открытое недовольство своей госпожи.
О том, как он заставит де Жиака сделать супругу вдовой, Ла Тремуй не думал вообще. На фоне всего остального это представлялось такой мелочью, что придавать ей значение именно сейчас, не стоило. Уж если сходит с рук открытое убийство такого человека, как герцог Бургундский, то случайная смерть какого-то де Жиака не вызовет вообще никаких вопросов. Не говоря уж о том, что она не заставит плакать даже его жену. Гораздо более важным представлялось другое – каким, всё-таки, образом можно вернуться ко двору дофина, и, каким образом заставить себя это сделать?!
Наконец, пришло известие о победе французских войск под Боже. И мадам Катрин сменила гнев на милость.
– Чем не повод? – спрашивала она. – Поезжайте поздравить!
– Но герцогиня Анжуйская может не дать мне даже рта раскрыть.
– А кто вас просит идти с поздравлениями к герцогине? Идите сразу к дофину! Или его вы тоже боитесь?
– Мадам, я никого не боюсь! Я бы пошёл, хоть к чёрту в пекло, но не в силах уйти от вас! За весь этот год вы не протянули мне даже пальца, и это жестоко, учитывая на какой грех обрекается моя душа.