Жандарм-5 - стр. 13

– Не сомневайтесь, буду нем как рыба! Это… – замялся он. – Григорий Мстиславович. А все-таки, что там было то?

– Обычная авария, – пожал я плечами. – Дело житейское.

Делиться подробностями с ним я не собирался. Но консьержу и этого хватило. Взяв у него ключи от квартиры, я поднялся на свой этаж и зашел внутрь. Там почти ничего не поменялось. Разве что чуть уютнее стало. Даже не знаю, с чего такое ощущение накатило. Может из-за появившегося цветка на подоконнике в кабинете? Или из-за тканевых салфеток на столе на кухне? Сразу видно, что здесь хозяйничает женщина, которая едва заметными мелочами и наносит тот самый уют, который ни одному мужчине не добиться.

– Вот я и дома.

Ольга пришла лишь через полтора часа. Я за это время успел умыться с дороги, переодеться, да поесть. Глафира Матвеевна все также приходила и готовила. Когда меня увидела, обрадовалась знатно. И как я понял, она-то была в курсе о том, что я выжил. Почему консьержу не сказала – вот вопрос. Или просто не обсуждали это между собой, или Дементий Поликарпович забыл. Как поделилась женщина, пока жарила картошку, консьерж в последнее время «совсем худой стал». Иногда заговаривается. Бывает и выпадает у него что из памяти – старость все же берет свое.

Но когда пришла Оля, Глафиры Матвеевны уже не было, так что в квартире мы были одни.

– Гриша? – потрясенно прошептала девушка, увидев меня.

Дамская сумочка выпала у нее из руки и она медленно двинулась ко мне, словно ожидая, что я в любой момент исчезну, аки призрак.

– Да не бойся, – не выдержал я и улыбнулся. – Я это, я.

– Гриша! – уже не сомневаясь, она кинулась ко мне и обняла. – Живой. Вернулся.

Объятия через какое-то время перетекли в поцелуи, а там уже мы сами не заметили, как оказались в спальне. Лишь спустя час угомонились и расслабились. Только Оля вцепилась в меня и отпускать не хотела.

– Ты надолго? – наконец осмелилась она задать самый главный для нее вопрос.

– Надеюсь, навсегда. Но сначала мне в Тверь надо.

– Зачем? – удивилась она.

– Род принять. У меня дед умер, потому и отозвали. А так бы еще неизвестно, сколько бы пришлось на Аляске торчать.

Девушка промолчала. Зато я стал задавать вопросы. Про мальчишек, как она сама живет, чем занимается. Проговорили до позднего вечера.

Утром я первым делом отправился в управление. Чтобы отметиться, да уточнить, сколько мне времени готовы дать на принятие рода. Ну и узнать, могу ли я в Москве остаться. Перед уходом попросил Олю узнать, куда можно пристроить семерых навязанных балбесов. Ну и сводил ее в гостиницу, где те ночевали. Самих парней проведал, да познакомил их заодно с девушкой.

У дежурного узнал на месте ли Агапонов и направился к нему.

– Тук, тук, тук, – аккуратно я постучал в его кабинет.

– Проходите, – раздалось из-за дверей, и, открыв дверь на распашку, я шагнул внутрь кабинета.

– Алексей Петрович, здравствуйте, – улыбнулся я искренне, войдя в кабинет Агапонова.

– Григорий Мстиславович! – расплылся тот в ответной улыбке. – Давненько не виделись. Прибыли, значит-с?

– Так точно.

– Соболезную вашей утрате, – вздохнул ротмистр. – Род уже приняли?

– Нет, я только с дороги. Думал на выходных в Тверь ехать.

– Ну, вы с этим не затягивайте. Надеюсь, за пару месяцев управитесь и не будете растягивать на целый год, – хмыкнул Агафонов. – Раз у вас пара дней свободных есть, то неплохо было бы отчет написать о том, что там в Аляске происходит. А то в телеграммах много не расскажешь.