Зеркальный человек - стр. 48
– Да, но я…
Мартин замолчал, оглянулся через плечо, заглянул под стол.
– Вы признались, что убили девушку на детской площадке.
Мартин кивнул и стал теребить цепь наручников.
– Я ничего не помню, – тихо сказал он.
– Но вы помните, что только что признались в убийстве?
– Да.
– Вы знаете, кто она?
Мартин помотал головой и посмотрел на дверь.
– Как вы ее убили?
– Чего?
Мартин пустым взглядом смотрел на Арона.
– Как убили? Как вы убили ту девушку?
– Я не знаю, – прошептал Мартин.
– Вы были один? Или у вас имелись сообщники?
– Не могу сказать.
– Но почему вы ее убили, вы сказать можете? Не хотите мне изложить?
– Я не помню.
Арон с тяжким вздохом поднялся и молча вышел из допросной.
Идя по длинному коридору полицейского участка в Норрмальме, Йона на ходу сунул солнечные очки в кармашек рубашки.
По коридору в разных направлениях сновали полицейские – и в гражданском, и в форме.
Арон Бек поджидал Йону возле кофемашины, широко расставив ноги и сцепив пальцы за спиной.
– Ты что здесь делаешь? – спросил он.
– Просто хочу посидеть на допросе.
– Опоздал. Он уже признался. – Арон выдавил улыбку.
– Поздравляю.
Арон откинул голову и посмотрел на Йону.
– Я только что разговаривал с Марго. Она считает, что самое время передавать расследование в прокуратуру.
– По-моему, это несколько преждевременно. – Йона достал из шкафчика чашку. – Ты же знаешь, что он психически нездоров.
– Но он был на месте преступления во время убийства, это доказано. И признался в убийстве.
– А какой у него мотив? Как он связан с жертвой? – Йона нажал на кнопку «эспрессо».
– Говорит, что не помнит.
– Чего он не помнит?
– Ничего, что было в тот вечер.
Йона взял чашку и протянул ее Арону.
– Как в таком случае он мог признаться в убийстве?
– Не знаю, – сознался Арон, принимая чашку. – Но он почти сразу сказал, что убил. Хочешь – посмотри запись.
– Обязательно посмотрю. Но мне бы сначала понять твое мнение о допросе.
– Это в каком смысле? – Арон отпил кофе.
– А ты не мог истолковать его признание неправильно?
– Что значит неправильно? Он сказал: «Я ее убил».
– Что было перед признанием?
– В смысле?
– Что ты сказал ему прямо перед тем, как он сознался в убийстве?
– Теперь меня допрашивают? – Арон скривил рот в улыбке.
– Нет.
Арон поставил пустую чашку в раковину, вытер руки о джинсы и проворчал:
– Я показал ему фотографию жертвы.
– С места преступления?
– У него проблемы с памятью. Я хотел ему помочь.
– Понимаю. Но теперь он знает, что речь идет о повешенной девушке, – сказал Йона.
– Мы топтались на месте. Мне пришлось это сделать, – сухо объяснил Арон.
– Как по-твоему, не могло признание касаться чего-нибудь еще?
– Сейчас ты скажешь, что я ошибся.
– Я только… а вдруг он имел в виду, что косвенно способствовал ее гибели. Например, не сумел спасти.
– Хватит.
– Нам известно, что он не успел бы закрепить лебедку на столбе… Конечно, есть вероятность, что он сделал это раньше, а по лестнице поднялся, чтобы не попасть под камеры. Но тогда непонятно, зачем он потом пошел убивать свою жертву именно этой дорогой.
– Да иди ты!.. Можешь сам с ним поговорить, и тогда…
– Отлично, – перебил Йона.
– Вот поймешь тогда, насколько это легко.
– Он склонен к жестокости или агрессии?
– Он только что совершенно хладнокровно признался в жутком убийстве. Это отвратительно. Я бы его самого на той лебедке подвесил, если бы мог.