Зенитная цитадель. «Не тронь меня!» - стр. 15
Бутаков слушал, посасывал пустую трубку. Задумался. Действительно, кто же прав? Работать планшетистам на верхней палубе нельзя, а под палубой командир ничего не увидит… Бой с воздушным противником – особый бой.
В спор включились двое специалистов зенитных устройств. Точнее, они не спорили, а неторопливо, обстоятельно изложили суть, основы современных требований для корабельных пунктов противовоздушной обороны.
После недолгого обсуждения приняли решение: ГКП разместить под палубой и передать ему функции общего и главным образом контроля дальней воздушной обстановки, контроль проходящих мимо «Квадрата» целей, а в боевой рубке и на мостике иметь все необходимое для управления боем в ближнем бою, при непосредственной атаке «Квадрата» самолетами.
В КБ было душно. Задернутые светлые шторы спасали от прямых лучей южного солнца, но уж никак не спасали от духоты. Бутаков вытер шею и лицо платком. С удовлетворением подумал, что, судя по всему, никого из кораблестроителей торопить не придется и грозное имя адмирала Октябрьского останется в душе, как символ особого доверия к нему, Бутакову, и не больше. Торопить же Бутакову придется только себя. Чтобы не отстать, быть в курсе всех дел.
– Может, помощь моя в чем-то нужна, Феликс Иванович? – спросил Бутаков Кривчика.
– Помощь? Безусловно, товарищ Бутаков, нужна. Пометьте, пожалуйста, крайне необходим большой дальномер – у нас на складах его нет – раз. Нужна опорная броня для… – Кривчик стал загибать пальцы. Он бы загнул их, наверное, на обеих руках, но на счете «шесть» Бутаков остановил его:
– Стоп, стоп, Феликс Иванович! Не все сразу, только самое необходимое. Да и не все я могу… Лицо я, как вы знаете, неофициальное, хотя кое-какие полномочия от командующего имею. Постараюсь помочь. Похожу по тылам, побываю на артскладах, в учебный отряд загляну – у них хорошая техническая база…
На том и порешили. Бутаков постоял за спинами чертежников: на ватмане уже выявилась палуба, на ней – кружки, квадратики какие-то… «Что тут у вас?» – «База под стотридцатки». – «Сколько их будет?» – «Два орудия». – «А здесь зенитки?» – «Да, калибра 76 миллиметров». – «Четыре не мало?» «Больше – не получается – надо еще разместить четыре 37-миллиметровых автомата, счетверенные пулеметы, прожектор…» Бутаков удивленно повел головой – действительно, плотно. Такая зенитная силища на сравнительно небольшой площади…
Бутаков заспешил в штаб тыла.
На пирсе, возле дока, стояла в двухшереножном строю группа краснофлотцев, и молодой лейтенант что-то зачитывал им из блокнотика.
Бутаков еще раз с удовлетворением ощутил подспудную властную силу приказа командующего флотом. «Пошло дело! Морячки прибыли. Возможно, будущий экипаж…»
На следующий день, с утра, Бутаков направился на Корабельную сторону, в учебно-артиллерийский отряд.
Небо опрокинулось над городом и бухтой безоблачное, нежно-голубое. Оно еще не успело поблекнуть и выцвести от неумолимо усиливавшегося зноя: природа – точнейший механизм – уже запустила на небосвод солнце и постепенно увеличивала его высоту и накал…
Возле столба, на середине которого недавно укрепили черный раструб громкоговорителя, Бутаков остановился. Послушал последние известия – сводку Совинформбюро.
На Северном фронте наши войска успешно противостоят немецким и финским дивизиям, стремившимся с ходу захватить Мурманск. Наступление гитлеровцев на мурманском участке остановлено…