Землянка для завоевателей 2 - стр. 16
У Барта мой сын и я так глубоко закопалась в бесконечных интригах, что теперь нахожусь в снежной ловушке – не знаю где верх, а где низ.
- Хочешь сказать, что моя смерть будет равносильной смерти землянки? – спрашиваю хрипло.
- Конечно нет. Ты и пальца ее не стоишь. Лучше не попадайся мне на глаза.
Геррук отворачивается и собирается уходить, но тут его взгляд падает вниз, на мою руку. И хотя я надела кофту с длинным рукавом, дабы скрыть брачный браслет, Геррук все равно узнает очертания украшения под тканью, хватает меня за руку и одним рывком стягивает манжет вниз.
Свой рукав принц тоже опускает и на запястье видно такой же браслет. Тот самый, который я сама надела ему на руку.
Наши браслеты сверкают в свете фонарика, словно усыпанные кристальной пыльцой и даже невооруженным взглядом можно понять, что они одинаковые.
- Откуда он у тебя?!
12. Глава 12. Секретная комната
Тело стискивает паника, словно внутри горла появляется большая зажимающая рана, и, если заговорю – корочка треснет и приступ кашля меня удушит.
Все пропало, он догадался и с каждой секундой молчания уверяется в своей правоте.
Что ответить? Что же ответить?! Геррук смотрит настороженно, Барт орет в наушник, а я стою, не двигаясь, будто ступни проросли корнями в пол.
- Ты что, забыл? – хриплю, выдергиваю руку из его лапищи. – Я жена твоего отца, он надел мне браслет!
- Но раньше твой браслет был другим, я был на вашей свадьбе, у него даже форма другая.
- Ты был тогда совсем маленьким, мало ли что мог видеть, а сейчас словно помешался - видишь заговоры там, где их нет, - говорю и каждое слово в первую очередь пронзает мое сердце.
Особенно когда вижу его разочарованное лицо.
Геррук мрачнеет, очевидно принимая правоту моих слов, вскидывает взгляд, стараясь найти что-то в моем лице, которое и вовсе не принадлежит мне. Это искусная проекция, соединенная с мимическими мышцами головы.
И не найдя того, что искал, Геррук уходит, больше не проронив ни слова, а точку ставит громким хлопком двери.
В душевном раздоре я приседаю, собирая осколки диктофона и капельки слез срываются с подбородка и летят вниз.
«Он неисправен, а мы так и не дослушали запись до конца», - решает Барт, - «я подошлю кого-нибудь к тебе, передашь устройство, постараюсь его починить, Луна?»
«Дай мне поговорить с сыном», - прошу не своим голосом.
«Ладно».
Я закрываюсь в палате с Лэмбом, подперев дверную ручку стулом и сбросив куски диктофона в сумку, забираюсь с ногами в кресло и разглядываю лицо жениха. Мне кажется, что оно теперь выглядит не таким болезным, будто Лэмбу становится чуточку лучше, но, возможно, я просто себя утешаю.
Свернувшись в кресле калачиком я несколько часов к ряду разговариваю с Ноамом обо всем на свете и о том, что он считает важным – о машинках, о дяде Барте, о том дяде, что забирал его с крейсера землян и о сестренке.
«Мам, я был неправ, я хочу сестру, она же будет мне самым близким человеком сразу после тебя. Но у меня условие».
- Какое?
«Ты будешь играть со мной дольше, чем с ней»
Так я и засыпаю с наушников в ухе, слушая умиротворенный голос Ноама и что бы кругом не творилось – это мой маленький островок счастья.
Утро наступает быстрее, чем я ожидала, кажется, за окном еще темно. Меня будит стук в дверь, и я почти наяву слышу навеянное сном: