Земля войны - стр. 103
– Смотрите, дым!!! – внезапно прервал всеобщее веселье женский крик.
Люди подняли глаза к небу, и вскоре меж ними побежал тревожный шепоток:
– Дым, дым… Война…
Митаюки через кроны ничего не разглядела. Но, может статься – она просто не знала, куда смотреть. К юной чародейке через всю площадь подошел суровый Тарахад:
– Пророки Верхнего Ямтанга определили нашу судьбу, Митаюки-нэ, жена белокожего вождя. Мы полагали совершить первый поход супротив этого подлого племени, постоянно портящего реку отбросами. Но, похоже, их шаманы смогли верно заглянуть в будущее и убедили вождей и воинов напасть первыми.
– Как далеко враг? – невозмутимо поинтересовалась ведьма. – Дорога пешая или водная?
– Обычно армия племени двуногов идет три дня и замечается нашим дозором на Лысой излучине, – тревожно облизнулся верховный вождь. – Там загорается первый сигнал, потом его повторяет стража на Зеленом перекате. Мы поднимаемся на рассвете и до вечера выходим к перекату. Утром туда же подступают воины двуногов. Мы говорим о случившихся обидах и чем их можно искупить. Если сговориться не удается, случается битва…
Вот она, жизнь диких северных тотемников! Век за веком, поколение за поколением все и всегда происходит одинаково. Осени и весны, праздники и дни памяти, рождения и смерти. И даже войны раз за разом случаются по одному и тому же ритуалу. Одни и те же переходы, одни и те же места для битв и наверняка – один и тот же порядок сражения.
– Я передам мужу, что утром мы выступаем в поход, храбрый Тарахад, – кивнула чародейка. – Выдели нам десять сильных, но неопытных воинов. Оружие белокожих иноземцев тяжелое. Если мои воины придут на поле брани свежими, это будет полезнее десятка лишних копий.
– Значит, вы будете сражаться? Ты уверена? – все еще сомневался Тарахад.
– Если мы разорим святилище Верхнего Ямтанга и водрузим над ним крест, то обязательно! – уверенно кивнула девушка. – Мой муж, вождь белокожих воинов, всегда исполняет свои обещания.
Заверив вождя в своей честности, ведьма отправилась к Матвею, играющему с немцем в кости на щелбаны, села рядом:
– К нам в руки идет еще один золотой идол. Выступать надобно на рассвете, тотемники нам помогут. Дадут носильщиков и будут сражаться на нашей стороне.
– На рассвете так на рассвете, – потряс кубики между ладоней Матвей.
И это было все, что он хотел знать.
– Я люблю тебя, мой атаман, – совершенно искренне произнесла юная чародейка. – Лучше тебя нет никого на свете.
Серьга поднял на нее глаза, улыбнулся и продолжил игру.
Причина, по какой речной перекат носил название Зеленый, стала ясна, едва только казаки его увидели. Здесь, посреди густого непролазного леса, река внезапно мелела и растекалась в стороны на ширину чуть ли не в полверсты. Вестимо, скала какая-то русло подпирала и не размывалась. В итоге огромное пространство было залито водой на глубину немногим ниже, чем по колено и густо-густо заросло рогозом. Тут и там через камышовое море тянулись полосы выеденной под корень растительности. Вестимо, пасся здесь хорошо кто-то из гигантов – да ныне вот отлучился.
Среди зелени во многих местах выступали лесистые островки, и Ганс Штраубе, окинув взглядом перекат, тут же вытянул руку в сторону одного из них:
– Вон тот удобно стоит. Перед ним на три сотни саженей место открыто, не подкрадется никто и от картечи не спрячется. Позади островки тоже удачно стоят. Если что, отход прикроют. Что скажешь, атаман?