Земля надежды - стр. 48

– Я проснулась очень рано, я не могла уснуть, – сказала она. – Мой муж обеспокоен, значит и я не могу спать.

Джон поклонился.

– Люди не понимают, как тяжело бывает нам иногда. Они видят дворцы и кареты и думают, что наша жизнь полна сплошных удовольствий. На самом деле сплошные треволнения.

Джон снова поклонился.

– Ты понимаешь, о чем я? – Она наклонилась из окна, говоря громко, чтобы он слышал ее внизу, в саду. – Когда ты делаешь для меня этот прекрасный сад, ты знаешь, что мы с королем находим в нем хотя бы временное отдохновение, если нам становится уж совсем невмоготу от борьбы за то, чтобы превратить эту страну в великое королевство.

Джон колебался. Ясно, что было бы невежливым откровенно заявить, что его заинтересованность в красоте сада была бы абсолютно такой же, будь она праздной, тщеславной католичкой – а именно такой он ее и считал – или же будь она доброй женщиной, преданной своему мужу и своему долгу.

Он вспомнил совет Эстер и снова поклонился.

– Я так хочу быть хорошей королевой, – сказала она.

– Все мы этого вам желаем, – осторожно ответил Джон.

– Как ты думаешь, мой народ молится за меня?

– Они просто обязаны это делать, это же есть в молитвеннике. Всем велено молиться за вас дважды по воскресеньям.

– Ну а в душе?

Джон опустил голову:

– Откуда же мне знать, ваше величество. Все, что я знаю, – кусты да деревья. Я не могу заглянуть в души людей.

– Как бы мне хотелось думать, что, разговаривая с тобой, я узнаю, о чем думают простые люди. Я окружена людьми, которые говорят мне только то, что, по их мнению, я хотела бы услышать. Но ты же не будешь мне лгать, садовник Традескант!

Джон покачал головой.

– Я не буду лгать, – сказал он.

– Тогда скажи мне, что думают о шотландцах? Все против них? Все понимают, что они должны делать то, чего хочет король, должны подписать договор с королем и молиться по молитвеннику, который мы им даем?

Джон, стоя на колене на холодной земле, проклял тот день, когда он понравился королеве, и подивился мудрости жены, предупреждавшей, чтобы он всеми силами избегал подобных разговоров.

– Они знают, что таково желание короля, – тактично сказал он. – Нет в стране мужчины или женщины или даже ребенка, который бы не знал, что таково желание короля.

– Значит, больше ничего и не нужно! – воскликнула она. – Король он или нет?

– Конечно король.

– Значит, его желание – закон для всех. И если кто-то думает иначе, значит он изменник.

Джон снова вспомнил Эстер и ничего не сказал.

– Бог свидетель, я молюсь о мире, – наконец произнес он достаточно честно.

– Я тоже, – сказала королева. – Хочешь помолиться со мной, садовник Традескант? Я разрешаю своим любимым слугам молиться в моей часовне. Я сейчас иду к мессе.

Джон силой заставил себя не отшатнуться в ужасе от нее и от ее богопротивного католичества. Пригласить англичанина к мессе было преступлением, которое каралось смертью. Законы против католиков были очень ясными и очень жестокими. Но так же ясно было то, что король и королева пренебрегали этими законами при своем собственном дворе.

– Я весь грязный, ваше величество.

Джон показал ей руки, перепачканные землей, изо всех сил стараясь говорить тихо. Хотя весь кипел от ярости при таком явном несоблюдении закона и был глубоко задет. Неужели она могла подумать, будто он примет приглашение преклониться перед идолами?! Это прямая дорога в ад!