Земля надежды - стр. 30
Джей открыл было рот, чтобы возразить: лучше, если бы она могла заговорить, защитить себя.
Но мать резким движением руки запретила ему продолжать.
– Я сама сидела в тюрьме из-за того, что сболтнула лишнее, – заметила она. – Иногда лучше вообще ничего не говорить.
Джей посмотрел на корабль, высившийся за спиной индианки. Внезапно его посетила мысль, что он не хочет уезжать. Неожиданное открытие, что у девочки было имя и что она могла понимать его, делало ее ужасно интересной. Что она думала все эти дни их молчаливого товарищества? Что она могла бы сказать ему, но не говорила? Она как будто была заколдованной принцессой из сказки и вдруг обрела дар речи. Когда он исповедовался перед ней и рассказывал о своих чувствах, о доме, о детях, о растениях, она выслушивала его признания с безмятежным лицом. Но она понимала его, понимала все, что он говорил. Получалось, она знала его лучше, чем любая другая женщина, когда-либо знавшая его раньше. И значит, она знает, что только вчера утром он боролся с искушением остаться здесь, на этой новой земле, остаться с ней.
– Я должен ехать. Я обещал вернуться в Англию, – сказал он, надеясь, что они могут возразить ему, сказать, что ему не нужно ехать.
Как будто с юной дикарки спали чары, которые заставляли ее молчать, и он, Джей, тоже освободился.
Женщины ничего не сказали, они просто наблюдали за ним. На его лице появилось выражение нерешительности и отвращения к самому себе.
– А что станется теперь с вами? – спросил он, словно их планы могли каким-то образом повлиять на него.
– Мы уйдем из Джеймстауна, – тихо сказала женщина. – Мы снова вернемся в лес и найдем наш народ. Я думала, что после смерти моего отца и мужа здесь мы будем в большей безопасности. Хотела жить за стенами форта и работать для белых людей. Надеялась, что буду служить им. – Она покачала головой. – Но белым людям нельзя доверять. Мы вернемся к своим.
– И Сакаханна тоже?
Женщина посмотрела на него. В ее глазах плескалась горечь.
– Для нее нигде нет места, – сказала она. – Мы можем найти наш народ, но прежняя жизнь пропала. Поля, где мы выращивали урожай, заняты табаком, в реках стало меньше рыбы, и дичь уходит, боится ружей. Всюду на тропах, где мы охотились, видны отпечатки сапог. Я не знаю, где моя дочь проживет жизнь. Я не знаю, где она найдет дом.
– Но ведь здесь всем хватает места, и вашему народу, и плантаторам! – страстно воскликнул Джей. – Не могу поверить, что на этой земле мало места… Мы были в лесах почти месяц и не встретили ни единого человека. Это грандиозная земля, она простирается на многие мили. Наверняка здесь хватит места и вашему народу, и моему.
– Но ваш народ не хочет, чтобы мы оставались здесь. По крайней мере, после войны. Если мы засеваем поля, они уничтожают урожай. Когда они видят запруду для рыбы, они ломают ее. Когда они видят деревню, они поджигают ее. Они поклялись, что уничтожат весь наш народ. Когда мою семью убили, я попала в рабство. И я думала, что мы с Сакаханной будем в безопасности, став рабынями. Но они били и насиловали меня, а скоро мужчины захотят и ее.
– Она поедет со мной, – безрассудно выпалил Джей. – Я мог бы взять ее с собой в Англию. У меня там сын и дочь, росли бы вместе в моем доме.
Женщина на мгновение задумалась, а потом отрицательно покачала головой: