Земля мертвых - стр. 21
Только тогда из ворот длинного сарая, у стены которого лежала кипа сена, выбежал боярский ярыга[28] и подхватил коня под узды.
Двое других всадников тоже спешились. Один – совершенно седой, с короткой аккуратной бородой, был одет в старый дедовский колонтарь[29] и полотняные порты, на поясе висел прямой меч и длинный косец. Второй, молодой безусый парень, красовался в одной косоворотке – правда, у седла его также висели продолговатый щит-капелька и ляхская железная шапка с бармицей, а на поясе болталась кривая татарская сабля.
Из дома выбежало еще несколько подворников,[30] а следом за ними появился и сам боярин Харитон Волошин, в синем опашне поверх блестящей рубахи и портков из повалоки.[31]
– Не рад государеву человеку, боярин, – укоризненно покачал головой Зализа. – Не ждешь, не привечаешь.
– Пульхерия, поднеси гостям сбитеню[32] с дороги, – распорядился Харитон. – В горницу их проводи, снеди поставь.
Однако спорить с тем, что гостю он не рад боярин не стал.
Еще ни разу вслух не повздорил боярин.[33] Волошин, считающий свой род со времен великого князя Михаила и владеющий самыми обширными поместьями на Ижорском погосте с опричником[34] Семеном Зализой, целовавшем саблю лично государю Ивану Васильевичу на верное честное служение и получившего на прокорм семь деревенек, откупленных у вотчинника[35] Антелева, как разоренные полным его нерадением[36] Вслух они никогда не спорили – но взаимная неприязнь выступала в мелочах. Никогда еще корец после долгого пути не подносила опричнику дочь или жена боярина Харитона – а только дворовые бабы. Именно бабы – даже девки молодой Волошин к государевым людям не подпускал. Никогда не садился боярин с Зализой за один стол, никогда не кормил вдосталь. Только так, долг свой блюл, и не более.
Зализа же со своей стороны не забывал поспрошать у старых людей, как вели себя дед и отец боярина во время новгородских измен,[37] и слова эти запоминал; примечал, сколько дворов в деревнях боярских, сколько пашни поднято. Правда, боярин пока не обманывал, и по государеву призыву выставлял со своих больше чем двух тысяч вспаханных четей двадцать два всадника.
Хотя, может, и не дичится боярин опричника, а просто родом своим горд без меры. Вон, дочке его, Алевтине, уже шестнадцать лет скоро, а он женихов достойных до сих пор выбрать не может. Вотчинник Коволин сватался – прогнал.
– Что тебя в земли мои привело, человек государев? – вежливо поинтересовался боярин, глядя как поглощает опричник горячий сбитень. – Али дел больше на рубежах государевых нет?
– Верно молвишь, есть дела на рубежах государевых, – Зализа стряхнул последние капли на землю и утер рот. – Да сам знаешь, бояре и вотчинники земские долг свой забыли. Смердов[38] без меры тяготят, за землями своими не следят, порядок не блюдут. Приходится нам, слугам государевым, станишников ловить.
– Это ты здесь их ловить собрался? – скрипнул зубами боярин.
– Нет, возле леса Игнатова, что у деревни твоей, Замежьи. Пришел ко мне намедни афеня[39] почаповский, да рассказал, как у Игнатова леса трое татей его зацапали, товар и деньгу отобрали, да еще и порты сняли. Примету назвал ясную: косарь[40] у станишников с рукоятью из кости резной, на собачью морду похож. – Опричник оглянулся на своих людей: – Агарий!