Земли полуночи - стр. 25

– Но какой-нибудь тягач вместо лошади может ведь перевезти и больше, и быстрее.

– Не получится, господин, – отрицательно покачал головой он. – Здесь проблема в массе прицепа. У платформы же тормозов нет – как с ней тормозить? Маленький тягач она просто своей массой снесёт, а если большой и тяжёлый тягач поставить, то никакой экономии не выйдет. Значит, надо везти не очень много и потихоньку, а здесь и лошадь прекрасно справляется.

Неожиданный парадокс – на высокотехнологичном производстве транспортировка лошадью оказывается экономически выгоднее. Хотя в этом мире встречаются вещи и поудивительнее.

– Ну хорошо, вам виднее, – согласился я. – Однако вернёмся к нашим грандиозным планам. Я наблюдаю у вас прискорбный недостаток энтузиазма. Однако подумайте вот о чём: князь обещал, что мы останемся монопольным поставщиком новых псевдомускулов как минимум двадцать лет. Если не станем наглеть с ценами.

– А какую норму прибыли князь сочтёт наглостью? – немедленно заинтересовалась Зайка.

– Князь, разумеется, этого не сказал, – улыбнулся я. – И не скажет. Этот вопрос он будет решать в зависимости от обстоятельств. Но предположу, что сто процентов прибыли он сочтёт наглостью в любом случае. А вот, скажем, пятьдесят процентов он может и стерпеть.

– Пятьдесят процентов – это очень даже неплохо, – оживилась Зайка.

– А как князь узнает нашу норму прибыли? – в управляющем тоже проснулся интерес к беседе.

– Оценить примерную себестоимость не так уж сложно, если знаком с технологией, – объяснил я. – Но князю это и не понадобится. Просто, когда производство войдёт в рабочий ритм, сюда прибудет бригада княжеских ревизоров и очень вежливо попросит показать всю документацию.

– А разве мы обязаны им что-то показывать?

Зайка снисходительно улыбнулась. Всё-таки она очень сильно расширила кругозор за эти годы, и понемногу начинает мыслить стратегически. И подобных глупых вопросов уж точно задавать не станет – она давно уже поняла, что мастерство политика заключается в поиске возможного компромисса, а не в сокрушении стен лбом.

– Конечно же, не обязаны, – я тоже улыбнулся. – Но мы, разумеется, покажем им всё, что они захотят увидеть. У нас стратегическое предприятие, почтенный, и княжество – наш главный заказчик. Если мы начнём настаивать на своей независимости, то очень скоро обнаружим, что, скажем, те же Воцкие вдруг тоже начали производить тяжёлые бронеходы. А потом княжество переведёт все контракты к ним, и мы перестанем быть стратегическим предприятием. Но зато, конечно, будем независимыми. Разумеется, это наиболее мягкий вариант, а ведь всё может сложиться гораздо более неприятным образом. Вспомните бывшего владельца этого завода. Матиас Лахти с чего-то вдруг решил, что может совмещать владение стратегическим предприятием с оппозиционной деятельностью. Надо ли напоминать, чем это закончилось?

– Понимаю, господин, – пробормотал управляющий.

– Однако вам необходимо твёрдо запомнить, почтенный, как следует строить работу с любыми инспекторами, – строго сказал я. – Если к вам прибывает кто-то с требованием допуска к документам, или даже просто допуска на территорию, то первое, что вы обязаны сделать независимо от предъявленных полномочий – это вежливо, но под охраной сопроводить таких инспекторов в какое-нибудь подходящее помещение и немедленно связаться с уполномоченным представителем семейства. Мы сообщим князю о происходящем, и в зависимости от его ответа посетители либо получат требуемый ими доступ, либо уедут в допросный подвал.