Зеленый мозг. Долина Сантарога. Термитник Хеллстрома - стр. 28
– Вы же видели доклады из Байи, – произнес Жуан. – Там работали специалисты из МЭО.
– МЭО? Этот скользкий китаец, чья физиономия не выражает вообще ничего? Он гораздо хитрее, чем самые хитрые пройдохи Байи. А эта его новая докторесса, которую он повсюду посылает все разнюхивать и выведывать! Его мать всех святых! Его мисс безупречность! Так он о ней отзывается. А ты знаешь, что о ней говорят другие? Я тебе расскажу. Вчера я слышал…
– Я не хочу это слушать!
Старик, замолчав, уставился на сына:
– Вот как!
– Что вы имеете в виду? – спросил Жуан.
– То самое и имею! – отозвался отец.
– Она очень красивая женщина!
– Я это слышал. И многие мужчины отведали этой красоты, как они утверждают.
– Я вам не верю!
– Сын мой! Послушай старого человека, чей опыт стал основой его мудрости. Это опасная женщина. Телом и душой она принадлежит МЭО, организации, которая постоянно вмешивается в наши дела. Ты же – известный специалист, мастер своего дела, чьи успехи способны вызвать самую черную зависть. Об этой женщине говорят как о докторе энтомологии, но, по сути, она – профессионал слишком широкого профиля, и некоторые из ее профессий…
– Прошу вас, отец! Я не желаю этого слышать.
– Как угодно!
Жуан помолчал и произнес:
– Предполагается, что вскоре она приедет сюда, и мне не хотелось бы, чтобы ваше отношение к ней…
– Она может и отложить свой визит к нам, – сказал префект.
Жуан внимательно посмотрел на отца:
– Почему?
– В прошлый четверг, как раз на следующий день после твоей битвы с чудовищами в Байи, ее отправили в Гояс. То ли сразу ночью, то ли утром, это неважно.
– И что?
– Ты, конечно, знаешь, зачем она туда поехала. Слышал истории о секретной базе бандейрантов. Она должна была влезть в эти проблемы и привезти полную информацию. Но вот неизвестно, жива ли она.
Жуан резко вскинул голову.
– Это как?
– В штабе МЭО в Байи говорят, что она… опаздывает. Вероятно, что-то произошло. И теперь великий и могучий Трэвис Хантингтон Чен-Лу сам отправляется туда, чтобы разыскивать свою докторессу-энтомолога. Что ты по этому поводу думаешь?
– Похоже, он очень привязан к ней. Я видел их вдвоем в Байи. Однако эта история о…
– Привязан? Да уж, лучше не скажешь.
– Вы все видите в дурном свете, отец, – заметил Жуан и глубоко вздохнул.
Душа его наполнилась щемящей пустотой при мысли, что эта прекрасная женщина – воплощение истинной красоты – может лежать мертвая или изуродованная, в глуши, где способны жить лишь чудовища, для которых джунгли – дом родной.
– Надеюсь, ты не собираешься отправиться на поиски?
Жуан не обратил внимания на отцовскую колкость.
– Отец! Мы обязаны сделать перерыв и понять, что идет не так. До этого возобновлять работы – преступление.
– Если ты такое говорил в Байи, то я не могу винить их в том, что они обратили свою ненависть на тебя, – усмехнулся префект. – Наверное, эта толпа…
– Вы же знаете, с чем мы столкнулись на площади!
– Все это ерунда. Но ерунда – вчерашняя. Ты должен остановиться. Я запрещаю тебе нарушать возникшее равновесие. Это – приказ.
– Люди уже ни в чем не подозревают бандейрантов, – с горечью сказал Жуан.
– Некоторые подозревают, и подозревают именно тебя. Полагаю, у них есть все основания – достаточно послушать то, что ты мне тут наговорил.
Жуан разглядывал сверкающие мыски своих сапог. Эта сияющая чистотой поверхность – символ жизни его отца.