Зеленые холмы Земли. История будущего. Книга 1 - стр. 72
– Президент мог бы их заставить, – высказал предположение Харрингтон. – Я могу обратиться к президенту…
– Разумеется, можете, по инстанции, через свой департамент. Возможно, вы его даже убедите. Но что он сделает?
– Как – что? Все! Ведь он же президент!
– Подождите! Вот вы, например, директор обсерватории ВМФ. Представьте, что вы взяли кувалду и пошли разбивать главный телескоп. Далеко вы уйдете?
– Да, пожалуй, нет, – согласился Харрингтон. – Мы с нашего малютки глаз не спускаем. Охрана…
– Так и президент не может действовать произвольно, – продолжал Ленц. – Он не абсолютный монарх. Если он закроет этот реактор без надлежащей правовой процедуры, федеральные судьи его в бараний рог согнут. Допускаю, тут еще мог бы повлиять конгресс, поскольку Комиссия по атомной энергии от него зависит. Но что вы скажете о приятной перспективе читать нашим конгрессменам курс по механике элементарных частиц?
Эту перспективу Харрингтон сразу же отверг, однако не сдался.
– Есть другой путь! – сказал он. – Конгресс зависит от общественного мнения. Нам нужно только убедить народ, что реактор представляет собой смертельную угрозу для всего человечества. А это можно сделать и не прибегая к высшей математике.
– Да, конечно, – согласился Ленц. – Вы можете выйти с этим в эфир и напугать всех до полусмерти. Вы можете вызвать такую панику, какой еще не видела даже эта полусумасшедшая страна. Ну уж нет, спасибо! Лично я предпочел бы, чтобы люди продолжали жить, не ведая об угрозе внезапной гибели, чем провоцировать массовый психоз, который разрушит созданную нами культуру. Безумные годы мы уже видели, и одного раза вполне достаточно.
– Хорошо, но что в таком случае предлагаете вы?
Ленц немного подумал, прежде чем ответить.
– Я вижу только одно решение, и оно почти безнадежно, однако давайте попробуем вколотить в головы директоров компании хоть крупицу здравого смысла.
Кинг, который, несмотря на усталость, внимательно следил за разговором, спросил:
– А как вы это сделаете?
– Не знаю, – признался Ленц. – Мне надо подумать. Но это мне кажется самым верным путем. Если у нас ничего не выйдет, можно вернуться к варианту Харрингтона – к широкой кампании в печати. Мне не хочется смотреть, как мир совершает самоубийство, только чтобы оправдать мои прогнозы.
Харрингтон взглянул на часы довольно необычной формы и присвистнул:
– Боже правый, я забыл о времени! Официально я сейчас должен быть в обсерватории Флагстаффа.
Кинг невольно заметил время, которое показывали часы Харрингтона.
– Сейчас не может быть так поздно! – возразил Кинг.
Харрингтон удивленно посмотрел на него, потом рассмеялся:
– Конечно, здесь сейчас на два часа меньше! Мы находимся в поясе «плюс семь», а часы показывают время в поясе «плюс пять» – они радиосинхронизированы с городскими часами в Вашингтоне.
– Вы сказали «радиосинхронизированы»?
– Да. Остроумно, не правда ли? – Харрингтон показал свои часы. – Я называю их «телехронометром». Это племянник придумал специально для меня. Голова парень! Он далеко пойдет. Конечно, – лицо его омрачилось, словно эта маленькая интерлюдия только подчеркнула весь ужас нависшей над ним угрозы, – конечно, если мы протянем так долго!
На столе Кинга мигнул световой сигнал, на экране возникло лицо Штейнке. Кинг выслушал его и сказал: