Здесь правят драконы - стр. 10
— Что было дальше? — спросила Катя, заметив, что старик умолк и задумчиво уставился в окно.
— Дальше, — он усмехнулся. — Вы притащили в замок живого тигра и распугали всю прислугу. Бедную кошку несколько воинов с трудом вывели из города и выпустили на свободу. Но вас с того часа стали бояться.
— А зачем он мне нужен был?
Привычка задавать вопросы плотно вошла в ее жизнь и, если бы не плачевное положение, в котором находилась, этот старик ощутил бы на себе все прелести допроса от Кати Беловой, в простонародье называемой Бульдогом за железную хватку. Ее допросы обычно собирался слушать весь отдел. Она не была ни жесткой, ни виртуозной, но отчего-то самые маститые преступники раскалывались, глядя в эти искренние темные глаза.
— Так затем и нужен был, чтобы вас все опасаться начали! — добавил Гробус и вновь задумался.
Пока не стоит торопиться возвращать Темной память. Пусть сначала окрепнет, поднаберется сил. А он пока разведает обстановку. В город они прибыли спешно, не было времени узнать, как обстоят здесь дела.
Но сделать вид, что он ищет способы восстановления, обязательно нужно. Госпожа злопамятна, позже обязательно припомнит его нерадивость.
По изменившемуся вмиг настроению старика Катя догадалась, что он передумал рассказывать о прошлом.
— Что же вы все лежите? — неожиданно спросил Гробус, будто вернувшись к обязанностям лекаря.
«Быстро перевел тему, — удивилась она. — Что-то пытается скрыть?»
— А мне можно уже вставать? — переспросила с изумлением.
«После такой операции люди месяцами в себя приходят. Хотя я же в коме!» — напомнила себе Катерина.
— Кто ж вам запретит! — лицемерно произнес старик.
Катя более не стала погружаться в раздумья о странностях своего сознания, а поднявшись на локтях, попыталась встать.
Кроме легкого головокружения, ушедшего через пару минут, ничего не произошло.
Единственное — раны не было. Она ощупала место, куда попала пуля, и ничего не обнаружила, даже малейшего намека на шрам. А боль осталась. При любом движении чувствовалась, будто еще не до конца зажившая рана. Так, должно быть, и есть на самом деле.
С облегчением села в кровати и поправила сползшее одеяло. В следующее мгновение она застыла с ужасом, рассматривая собственные руки и ноги.
— Что это? — спросила, поднося ладони к глазам.
Это были не ее руки! Совсем не ее! В отличие от Катиных рук, громадных, толстых, мозолистых, эти были почти детские: маленькие, пухлые, с бархатной кожей.
Вся она выглядела нелепо мелкой.
— Госпожа, не сердитесь! — вдруг несчастно подхватил старик. — Все будет хорошо! Это всего лишь человеческое тело! Через полгода, максимум год, вы вернете свое! Иначе нельзя было. Вы же знаете, человеческие тела очень хрупкие. Пройдет совсем немного времени, и вы станете сама собой!
Гробус всеми силами старался утешить бедную госпожу. Зная, что в гневе она способна на многое, лучше не дразнить темные силы. Говорил он много, под его бессвязные речи Катерина начала потихоньку успокаиваться.
«Это сон, всего лишь сон!» — повторила несколько раз мысленно.
Слезла с высокой кушетки, обнаружив, что это вовсе не медицинское оборудование, а обыкновенный деревянный настил, накрытый простынями.
Опустилась на ноги. Все было непривычно и неправильно. Рост слишком маленький, а Катя привыкла возвышаться даже над мужиками на целую голову. Телосложение хрупкое, будто от нее осталась половина.