Здесь был СССР - стр. 40

Там он простоял достаточно долго, чтобы задуматься, куда же им и в самом деле дальше идти. Крепость они Аэлите уже показали. К Шаляпинской пещере такими темпами не дойти. Об Аю-Даге вообще нечего думать. А ведь здорово было бы показать ей тот знаменитый дуб, в дупле которого, как пугают новичков, живет Абсолют! Ну куда там: он у Медведя на самом хребте.

Для тех, кто живет в других лагерях, основная артековская достопримечательность, к которой поди доберись близко, – это Дворец… А они, как ни смешно, едва убрались оттуда: ведь Дворец – тот самый спальный корпус, где живут коминтерновцы.

Что еще? Склепы, может быть? Они-то рядом, но туда не всякую девчонку сводишь. Женя – свой парень, а эта барышня, может, визжать начнет или в обморок грохнется. Сильная она, как же!

Голоса внизу заставили его отшагнуть от края обрыва. Он торопливо припал к земле, затем по-разведчески осторожно выглянул. По едва заметной тропке, петляющей в зарослях, спускались к морю двое: рослая вожатая соседнего отряда, которую девочки называли «Клеопарда», и – Тимур протер глаза – их вожатый Славик по прозвищу Суслик, тихий белобрысый парнишка, выглядевший чуть ли не младше кое-кого из своих подопечных. При этом Клеопарда застенчиво, почти робко что-то спрашивала у него, а Славик отвечал ей уверенным голосом, в котором звучали покровительственные нотки. На сгибе правой руки у него висели два полотенца, а левой он обнимал Клеопарду за талию.

Во дает! Ему же целовать ее придется в прыжке!

Тимур осторожно двинулся назад. Девочки сидели, прислонившись спинами к нагретым солнцем камням башни, и негромко разговаривали.

– Я действительно сильнее… многих. Всех. Сильнее, чем сама думала.

– Вижу, – спокойно согласилась Женя. – Но ты не очень-то задавайся, ладно?

– Не задаюсь. Удивлена. Во мне помощники самые лучшие, но все равно…

– А разве у вас не у всех эти… ну встроенные… одинаковые?

– Не все из нас внучки…

Аэлита не договорила.

– И дышится мне тут легче, чем думают хэа, надзирающие, – немного помедлив, произнесла она совсем шепотом. – Это уже не от помощников, вживленных по приказу деда. Это от отца.

– Правда?! – Женя в радостном изумлении повернулась к подруге. – Твой отец из Советского Союза?

– Он Сын Неба.

На несколько секунд в звенящем цикадами воздухе повисло молчание.

– Ой, прости, если секрет, ты просто не рассказывай и все, – виновато сказала Женя. – А мама? Или тоже рассказывать нельзя?

– Мама была из семьи правителей, старейших родов Соацеры. Когда отца хотели схватить, мама попыталась убить себя. У нее получилось… почти. Мой дед знал, что я уже есть, а он был главой Верховного Совета Директоров, ему повиновались все, и целители не посмели ослушаться, когда он приказал им удержать тело моей матери в жизни до той поры, когда придет срок. И лишь после моего появления на свет властелин над всеми пределами Тумы отпустил свою дочь на смертное ложе. А я росла в его дворце: не столичном, в одном из безымянных оазисов, что разбросаны меж Желтым и Высохшим каналом.

Все это Аэлита выговорила бесстрастно, глядя прямо перед собой, словно на страницу невидимой книги.

Теперь молчание длилось куда дольше.

– Твоего отца только хотели схватить или схватили? – спросил наконец Тимур.

– Он сумел отбиться. Он …

Следующее слово прозвучало так странно, что ребята на смогли его разобрать.