Завтра может не быть - стр. 7
Он сел за руль своего «Москвича» и покатил в сторону области. Хотелось проехаться, проветрить голову.
Ярославское шоссе в пятьдесят девятом году представляло собой скромную двухпутную дорогу: один ряд ехал в Москву, встречный – в Подмосковье. И никаких тебе пробок.
Северянинский путепровод уже открыли, ждать на переезде не пришлось, поэтому довольно быстро Данилов достиг будущего пересечения с МКАД. Дорогу еще не ввели, но уже делали под нее насыпь[3].
Вот там-то, в тени возводящегося моста, Алексея и ждала засада.
Милицейская «Волга» с репродукторами на крыше, а в ней двое красивых фуражкиных. И почему-то сразу подумалось: это не просто случайная облава – ай-яй-яй, товарищ водитель, что ж вы так быстро едете, – а конкретно по его душу.
Так и случилось. Лейтенант чуть не наперерез машине с жезлом выскочил. Засвистел, замахал, указал: прижаться к обочине. Данилов послушно выполнил команды. Не бежать же.
Он вышел из своего «москвичонка». Здесь, в СССР, повелось: остановленный милицией шофер обязательно поднимался навстречу орудовцу. Встречал, так сказать, лицом к лицу. Лишь позже, с наступлением капитализма, в России утвердится американский стиль: водитель сидит по-барски в кресле, ждет, когда полицейский причапает.
Алексей вытащил из кармана документы. Но лейтенант, не дожидаясь, нетерпеливо спросил:
– Товарищ Данилов?
– Так точно.
– Вам придется проехать с нами.
«Ну, вот оно! Слишком хорошо все у меня складывалось: квартира, машина, должность. Так не могло продолжаться вечно. Вот и случилось».
– Куда – проехать?
– Вам все объяснят. Оставьте здесь свою машину.
– Надо, значит, надо, – дернул плечом Алексей.
Его усадили на заднее сиденье милицейского авто. Лейтенант уселся рядом. «Волга» сделала лихой разворот и понеслась назад, в сторону столицы.
Сержант за рулем включил сирену, мигалку и помчался во весь опор. Машина неслась, словно в фильме «Дело пестрых», местном блокбастере прошлого, пятьдесят восьмого года. Прохожие на улицах провожали их глазами. Небось думали: доблестная орденоносная милиция летит ловить опасного преступника.
– Я арестован? – спросил Данилов. – Задержан?
Лейтенант промолчал. Рулевой сержант тем более.
Милицейское синее с красным авто, как бы повторяя в обратном порядке и в ускоренном режиме недавний путь Данилова к окраинам, очень быстро донеслось до Садового. Но там не помчалась прямо, по Сретенке, а свернуло, как ни странно, направо. Данилов удивился: почему ушли на Садовое? Куда везут? И почему его вообще вдруг задержали? Да так странно, с милицией? Только что он был на работе, на Старой площади. Почему не там его взяли? С недавних сталинских времен повелось арестовывать без шума: по ночам или по дороге на работу. А тут такой бемц. Что за суета и спешка? И куда его везут? По идее, в одно из трех мест: либо он срочно понадобился на службе, тогда это – ЦК КПСС на Старой площади. Либо – и это лучшее, что он мог представить, – прямиком в рабочий кабинет Хрущева, в Кремль. Или – и то было худшим вариантом – в КГБ, на площадь Дзержинского. Но при всех этих вариантах сине-красная «Волга» должна была по Сретенке лететь к центру. Но нет – вот уже площадь Маяковского. Тут пока не построили никакого тоннеля. Мелькнул недавно установленный памятник пролетарскому поэту. У его подножия, несмотря на мороз, опять читали стихи – первые несанкционированные сборища, робкие ростки оттепели.