Завод по производству облаков - стр. 38
Александр не спешил продолжить беседу. Кажется, он наслаждался произведенным эффектом и моей пришибленностью. Я тоже не могла ни на что решиться.
В кабинете повисло тягостное молчание, аж в ушах зазвенело.
Наконец, когда я уже готова была хоть что-то ему сказать – все равно что, лишь бы прервать затянувшуюся паузу, – Орлов сам нарушил ее:
– Почему? Какого черта ты от меня все скрыла? – В его вопросе было столько претензии, что мне стало совсем не по себе.
Нет! Он, реально, не понимает? В самом деле, считает, что может винить меня в случившемся? После того как сбежал, бросив меня беременной?
М-да. Похоже, наши границы хорошего и плохого крайне далеко друг от друга. Примерно как Россия и Франция.
Вряд ли Орлов что-то поймет.
Внутри зародился жгучий протест. Да чего я его боюсь, в самом деле? Пусть попробует что-то доказать! Фиг ему, а не тест ДНК! А без него я буду утверждать, что к сыну Орлов не имеет никакого отношения! И между нами ничего нет.
Орлов ждал моего ответа, не дотерпел, пока докручу в голове ругательства и возмущения, и продолжил в прежнем стиле:
– Нет, я понимаю, ты была обижена. Но почему бы не сказать все честно? Я, что, не человек? Почему ты мне не призналась в первый же вечер?
Ага! Держи карман шире! Еще в чем тебе признаться? В любви? Вот же козел! Как был козлом, так и остался. И как я в юности этого не понимала?
Определенно, у меня был период помешательства.
– Уважаемый Александр Станиславович! – намеренно перешла я снова на деловой тон. – Я убедительно прошу вас не вспоминать про события давних лет. Вы никогда не были частью моей жизни и – уж тем более – жизни моего сына. Поэтому я считаю, лучше всего разойтись и больше не вспоминать о той роковой ошибке. Я не думала, что мы снова встретимся. И не собиралась искать вас или с вами связываться. Я не лезла в вашу жизнь и вашу семью. Вы когда-то ясно дали понять, что я никогда не была и не стану частью всего этого. Если же теперь вам хочется вернуть утраченное после гибели близких, убедительно прошу вас не делать это за счет меня и моего ребенка! Моего, слышите!
Я знала, что коснулась едва затянувшейся раны Орлова. Он аж скривился и насупился, как обиженный мальчик.
Нет! А чего он хотел, собственно? Что я брошусь ему на шею, начну рыдать и просить не отнимать сына? Или даже сама лягу под него?
Ну, серьезно? Что за претензии?
– Я-а-а… Не пытался заменить вами с Димой что-то… – нервно протянул Александр. Все его бравурные возмущения резко сошли на нет. Орлов прикусил губу и разговаривал уже без прежнего запала. – Уля. Я просто хотел узнать вас получше. Поверьте, меньше всего я хотел обидеть вас или ребенка. Ну, могли же вы мне честно все рассказать?
– Зачем? – возмутилась я. – Зачем я должна была вам что-то рассказывать?
– Не должны, – неожиданно примирительно согласился Орлов. – Вы ничего мне не должны. Тогда вышло… некрасиво…
О как! У нас есть даже склонность к самокритике?
Не то чтобы прямо разительная, но зачатки хотя бы.
– …Но зачем скрывать, что мы знакомы и между нами были… близкие отношения? – Орлов говорил тихо и почти проникновенно.
Но меня не проняло – я слишком вошла в раж и защищала сейчас, прежде всего, Митюшку. Если Орлов не хотел его забрать, значит, он пытался стать отцом. А этого нам тоже не надо. Спасибо, пусть гуляет дальше.