Завидные женихи (сборник) - стр. 13
– Ида, солнышко мое, я не хочу, чтобы у тебя когда-нибудь был кто-нибудь, кроме меня. Выходи за меня замуж.
Ида затрепетала. Молча вернулась в комнату, достала из письменного стола паспорт и протянула его Грише. В доказательство абсолютного согласия.
– Знаешь, любимый, фиг с ним, с институтом! Поехали подавать заявление в загс.
– Поехали! – с облегчением и восторгом закричал Григорий и закружил Идочку по комнате.
Известие о женитьбе обе стороны родственников восприняли в штыки.
– Еврейка? – визжала Мария Леонидовна, и ее худая шея с обвисшей, как у старых петухов, кожей дрожала от негодования. – Ты хочешь сделать меня бабушкой жидят? Да лучше негры!
Разговор происходил на дачной кухне, больше похожей на большой курятник, чем на жилой дом.
– Мама, – вновь обращался к родительнице Гриша, не обращая внимания на гадости, которые вырывались из нее. – Свадьба будет в январе. Ида – прекрасная девушка. Нашего решения тебе все равно не изменить, – монотонно убеждал Гриша свою мать. – Послезавтра поедем в совхоз Молодечный, в Молдавию, будем знакомиться с родителями и родственниками Иды.
– Боже мой! Она еще и из деревни! Думает, наверно, за счет тебя в городе остаться! Куда же мы ее поселим? В твоей комнате поместится только ежик в коробке из-под обуви!
В просторной кухне двухэтажного кирпичного дома, который редко встретишь в те времена в России, но не в Молодечном, мать Иды от известия резко села на стул, чуть не сломав его.
– Что, не было мальчика из приличной еврейской семьи? – Белла Исхаковна в отчаянии трясла полными руками. – Мне страшно подумать, кто мог тебя совратить, одурачить! Ведь он наверняка хочет жениться на наших деньгах!
– Мама, ты не знаешь Гришу. Он не совращал меня, это я его… Он приедет с мамой послезавтра.
Через день Гриша с матерью подъехали к усадьбе семейства Давидовичей. Дом и хозяйство вокруг него произвели на Марию Леонидовну сильное впечатление.
– Мне кажется, что твоя Ида неплохая девочка, а я погорячилась, – заявила Мария Леонидовна, выходя из машины, присланной к вокзалу папой Иды, Борисом Львовичем.
– Ты же ее пока не видела, – усмехнулся Григорий.
– Зато я вижу, что девушка из хорошей семьи. Если папа смог столько заработать и не сел в тюрьму, значит, он умный. Прислал за нами машину аж в Минск – внимательный.
– Логично, – вспомнил любимое слово своего друга Гриша.
Он помог выйти маме и достать подарки – несколько трикотажных спортивных комплектов, связанных матерью; литровую банку красной икры, несколько трепангов и вяленую рыбу, присланные отцом из Владивостока.
Встреча прошла в дружественной обстановке. Мария Леонидовна пришлась по сердцу Белле Исхаковне тем, что непривлекательна и зловредна, поэтому не может понравиться супругу. Будущий зять очаровал Беллу красотой и молчаливостью.
Борис Львович, фанатично любя дочь, готов был смириться с любым ее выбором. Тем радостнее ему было признать, что Григорий ему симпатичен. Отец – офицер, серьезная мама, не сидящая ни у кого на шее, сестры работают в администрации Минска. Приличная семья. Сам Григорий весьма красивый парень, что положительно должно сказаться на детях. Любимая Ида, если быть откровенным, на любителя. Сейчас пухленькие девушки не модны.
В Молодечном Гриша с мамой гостили три дня и возвращались в Минск на машине, подаренной Иде отцом. За рулем сидел гордый Григорий, рядом – счастливая Ида, на заднем сиденье среди свертков с подарками и корзин с провизией громоздилась, как курица на насесте, Мария Леонидовна. Она пребывала в задумчивости. Всю жизнь ее учили, что евреи – враги. А ее новые родственники оказались милейшими людьми. Гостеприимными, хлебосольными, щедрыми. Вот и верь после этого сплетням.