Завещание Мазепы, князя Священной Римской империи - стр. 5
Если это так… Я подошёл к столу и, всматриваясь в очертания скатерти-карты, пытался разглядеть хоть какое-либо название, за которое можно ухватиться и начать раскручивать ниточку, – подсказки не было. Не карта, а «китайская грамота». Ни одного географического наименования, позволяющего указать месторасположение.
Да и карта ли это! Именовать «планом», указывающим место захоронения клада, бледно-жёлтую скатерть с нечётко проступившим рисунком, равнозначно тому, что в небрежном карандашном рисунке склонной к полноте ученицы хореографического училища разглядеть будущую прима-балерину Большого театра. Ну да! Только поистине богатое воображение способно распознать в криволинейной линии, пересекающей по диагонали скатерть, – полноводную реку, петляющую с юга на северо-восток, и воспринять за речные притоки небрежные, еле заметные чёрточки, воткнутые в «реку», как ножи в дерево.
– Бессмысленная трата времени, – пробормотал я. – Не карта, а абстрактное искусство к чертям собачьим!
Инопланетянин, скребущийся за дверью, и подающий время от времени голос с просьбой впустить его, сквернословий в адрес невинных животных не слышал, и настойчиво долбил одно и то же:
– Евгений, не бойтесь, откройте дверь. Я вам всё объясню.
Галлюцинациями, гипнозом, торжеством белой или чёрной магии – не пахло. Я медлил и не спешил открывать дверь, помня о проходимцах, с наступлением весны появлявшихся в нашем дворе с душещипательными историями, достойными плутоватых героев «Золотого телёнка», преследовавших благородную цель – честно изъять у доверчивых граждан некоторое количество припрятанных про запас денежных знаков.
Предосторожность не входит в список инстинктов, передаваемых по наследству. Скатерть-карта и письмо из прошлого лежали на столе, подтверждая реальность происходящего. Раздираемый сомнениями, я растерялся; настойчивый незнакомец не терял время даром и настырно подталкивал к опрометчивым действиям.
– Евгений, вы меня слышите? – напористо вопрошал он и теребил ручку входной двери.
«Позвонить в милицию? Идея хорошая. Не мешало бы проверить, есть ли у ночного визитёра криминальное прошлое». – Продолжая рассматривать карту, я поднял телефонную трубку, прокрутил диск на цифре «ноль», перевёл палец на указатель «два» – и застыл. Возле одного из речных «притоков» глаз зацепился за неприметную стрелку, указывающую на возвышенность. На холме или у его основания – изображены три дерева. Одно – перечёркнуто крест-накрест, и сбоку еле заметно проглядывает наискосок написанное слово. Увеличительное стекло для разглядывания мелких деталей коллекционных почтовых марок, весьма кстати лежало на столе. «Росча» прочитал я. Стало быть, «роща». Параллели и меридианы – координаты любой, грамотно составленной карты, отсутствовали. Зато появилась первая, пока ещё ничего не означающая примета. Осталось выяснить географические координаты рощи, вооружиться лопатой и ломом, а ещё лучше экскаватором…
Незнакомец ёрзал за дверью, и настойчиво переспрашивал: «Евгений, ну, как? Прочли письмо? Впустите меня, я вам всё объясню».
Всё-таки позвонить в милицию? Допустим, я дозвонюсь. И что сказать оператору? Как объяснить диковинные превращения скатерти и появление странного письма от давно умершего гетмана? Дежурный офицер, которому я расскажу о письме, неизвестно когда отправленном и вероятнее всего адресованном настоятелю Пантелеймоновского подворья, совершенно справедливо сочтёт меня ненормальным и вызовет «скорую помощь». Путешествие во времени – это у доктора Булгакова в «Мастере и Маргарите». Я положил трубку, грустно признав, что служителями правопорядка неправильно буду понят…