Завещание Холкрофта - стр. 37
Ноэль смотрел на бразильца с нарастающим раздражением. Вывод третий: не позволяй заманивать себя в ловушку как бы невзначай сделанными самоочевидными выводами.
– Хотите, я вам кое-что скажу? – сказал он. – Вы малоприятный человек.
– Мне очень жаль, если у вас создалось такое впечатление, – с искренним сожалением произнес атташе. – Я хотел вам помочь. Это моя обязанность. У меня есть основания для этого разговора. Вы не первый и, бог свидетель, не последний, кто разыскивает людей, прибывших в нашу страну в сороковые годы. Уверен, мне не надо объяснять, что я имею в виду. Почти все это были немцы, многие из них приезжали в Бразилию с огромными деньгами, которые переводились из нейтральных стран. И я просто хочу вас предупредить: будьте осторожны. Люди, о которых вы говорите, не исчезают беспричинно.
– Что вы хотите этим сказать?
– Они вынуждены исчезать. Вынуждены! И не только из-за приговоров Нюрнбергского трибунала и израильских охотников за нацистами. Многие из эмигрантов присвоили большие деньги – в иных случаях баснословные суммы, – которые были отняты у порабощенных народов, изъяты из государственной казны. Эти средства могут быть востребованы.
У Ноэля все внутри напряглось, тут была какая-то связь – неявная, даже обманчивая, если принять во внимание данный случай, но все же была. Фон Тибольты были причастны к похищению сумм столь значительных, что они не могли проходить по обычным гроссбухам. Но это же и не могло быть причиной их исчезновения.
Вывод четвертый: будь готов к неожиданным совпадениям и, сколь бы поразительными они ни были, будь готов скрывать свое замешательство.
– Я не думаю, что эта семья могла быть причастна к чему-то подобному, – сказал он.
– Но вы же не можете быть в этом уверены, коль скоро вам так мало о них известно.
– Допустим, я уверен. И меня интересует только, как я могу найти их – или хотя бы узнать, что с ними случилось.
– Я уже сказал: обратитесь к адвокатам.
– Никаких адвокатов! Я же архитектор. Юристы – наши естественные враги: они отнимают так много времени. – Холкрофт улыбнулся. – Что бы там ни смог сделать адвокат, я сумею сделать то же самое куда быстрее. Я говорю по-испански. Я пойму и португальский.
– Ясно. – Атташе замолчал и потянулся к коробке тонких сигар. Он раскрыл коробку и предложил сигару Холкрофту, но тот отрицательно помотал головой.
– Не хотите? Гаванские!
– Не хочу. К тому же у меня мало времени.
– Да-да, я знаю. – Атташе взял серебряную зажигалку, прикурил и сделал глубокую затяжку: кончик сигары вспыхнул. Он бросил быстрый взгляд на Ноэля. – Значит, я не смогу убедить вас назвать мне их имя.
– О господи! – Холкрофт встал. С него довольно. Он найдет другие источники информации.
– Прошу вас! – взмолился бразилец. – Сядьте, пожалуйста. Я отниму у вас еще минуту-две. Уверяю вас, вы со мной не теряете время!
Холкрофт заметил во взгляде атташе тревогу. Он сел.
– Ну и что?
– La comunidad alemana, говоря по-испански. Ведь вы говорите по-испански.
– Германская община? В Рио-де-Жанейро есть германская община – вы это имеете в виду?
– Да, но это не только географическое понятие. В Бразилии есть отдаленный район – германское баррио, так сказать, – но это не то, о чем я говорю. Я говорю о, как мы выражаемся, la otra саrа de los alemanes. Вы понимаете?