Завещание бессмертного - стр. 5
Лицо Зимрида стало властным, высокомерным, спина надменно выпрямилась. Он медленно пошел по коридору, не замечая, как испуганно жмутся к стенам встречавшиеся на его пути вельможи, рабы и слуги.
«Ай-ай, как неосторожно поступил сейчас базилевс! – думал он про себя, – Конечно, он и не думал объединяться с Митридатом против Рима и не выступил бы против него, если б даже вся Малая Азия пошла за ним, просто выдал желаемое за действительное. И если это письмо дойдет до рук сенаторов… – Если оно дойдет до сенаторов, – вполголоса пробормотал он, входя в свой кабинет, – то я стану богатейшим человеком! Рим вынудит царя в качестве гарантий мира отдать несколько сотен заложников из самых знатных семей, заставив в угоду своим публиканам и купцам принять еще более жестокую денежную реформу, наводнит Пергам своими новыми ростовщиками… А это новые налоги, поборы, казни… Начнутся бунты среди знати и ремесленников, наемников и крестьян. Это повлечет за собой массовые аресты, конфискацию имущества, на чем можно будет погреть руки! Нужно только умело распорядиться этим письмом и сделать так, чтобы оно попало не в руки Митридата, а отцов-сенаторов!»
– Двух гонцов ко мне! – крикнул он рабу и, подумав, добавил: – И срочно разыскать посла Вифинии!
Вскоре в коридоре послышались торопливые шаги. В кабинет вошли два молодых человека, сыновья знатных пергамских вельмож. Зимрид знал их с малолетства, часто бывал гостем в их домах и поэтому, оценивающе осмотрев обоих, приветливо сказал:
– Ты, Никострат, немедленно отправишься в Вифинию и передашь это послание нашего базилевса царю Никомеду. А ты, Александр, – протянул он второе письмо стройному юноше со светлым пушком на подбородке, – доставишь этот пергамент в Понт, базилевсу Митридату Эвергету.
– Как! Ты не дашь нам охрану? – удивился Никострат.
– У меня нет лишних людей, – отрезал Зимрид. – В Пергаме неспокойно, и я отвечаю за жизнь базилевса. – Впрочем, если вы трусите…
– Я не просил об охране! – воскликнул Александр, презрительно косясь на Никострата.
Начальник кинжала улыбнулся ему и жестом приказал гонцам выполнять приказание.
Через полчаса раб доложил о приходе посла Вифинии. Невысокий толстый вельможа, вбежав в кабинет, поздоровался с Зимридом и впился в его лицо тревожными глазами.
– Боюсь, твой базилевс сегодня будет весьма недоволен тобой! – после долгого молчания сказал начальник кинжала. – Мой царь направил ему сегодня весьма неприятное письмо.
– Как бы оно не стоило мне головы! – не без тревоги заметил посол.
– Все может быть! – развел руками Зимрид. – Аттал был очень разгневан и обращался к Никомеду, как к последнему слуге.
– О, Тихе!..[4]
– Но все еще может обойтись хорошо для тебя! – подбадривающе улыбнулся Зимрид и многозначительно добавил:
– И для меня тоже!
– Располагай мною! – воскликнул посол.
– Наш царь написал сегодня еще одно письмо, – не переставая улыбаться, понизил голос Зимрид. – Думаю, его содержание поднимет настроение твоему базилевсу после прочтения первого письма, Зная, какие чувства питает Никомед к Риму, являясь истинным «другом и союзником римского народа», я уверен, что, передав это письмо куда следует, он получил бы еще большее расположение сената! А ты, отдав ему такое письмо, заслужил бы еще большее расположение своего царя!