Затянутость во времени. Документальная повесть о событиях второй чеченской кампании - стр. 14
Подняли руки двое.
– Понятно. По подразделениям марш. Остальным сомкнуть строй. Вот что я вам скажу, мужики, – не по уставу начал Чигирин, – пришел приказ, сегодня же вечером от нас отправить три человека в Чечню. Два добровольца уже есть, они сейчас дома вещи собирают, нужен третий.
Подполковник задумался, прохаживаясь вдоль шеренги. Среди солдат этот офицер слыл порядочным и справедливым человеком, поэтому один из бойцов решился:
– Товарищ подполковник!
– Что у тебя?
– Я только вчера женился. Жена молодая, сами понимаете, не могу уйти с этой партией.
– Отставить, – поднял руку Чигирин, – Поздравляю, но это не тот случай.
Он стал прохаживаться вдоль строя, низко опустив голову и явно о чем-то размышляя. Потом заговорил мягко, по-домашнему:
– Мужики, вы знаете, я имею полное право сейчас сам назначить любого из вас. Но не хочу. Не хочу, чтобы вы, или ваши предки, или ваши дети проклинали меня, если не дай бог что-нибудь случиться. Поэтому даю вам возможность поговорить и самим решить – кто из вас один поедет. Я отойду на пять минут. Потом не обессудьте. Сам назначу, если не решите.
Правило вы знаете, но хочу еще раз вам напомнить, что бы ясна была картина. Если человек, на которого я указываю, отказывается ехать, он тут же пишет рапорт об увольнении, потом следующий и следующий. Так до тех пор, пока один из вас не согласится, или все не уволятся.
Так что решайте. Может, кто сам решится, может, на спичках потянете – не знаю.
Чигирин отошел в сторону и занялся решением дел с дежурным по части.
Кандидаты сбились кружочком и заговорили все сразу, подняв галдеж.
– Стоп, стоп, стоп, пацаны! – остановил их Николаев, – чего тут решать. Я не женат, детей нет. Есть еще холостяки бездетные?
Все промолчали, только молодожен, улыбнувшись, протянул:
– Я с позавчерашнего дня женат…
– Значит, вопрос решен! – круто обернулся и направился к Чигирину, – Товарищ подполковник, я поеду – старший сержант Николаев.
Все – машинка закрутилась, бюрократический механизм пришел в действие.
– Ко мне с командиром роты.
– В строевую часть получить командировочное удостоверение.
– В продслужбу – получить продатестат.
– В вещслужбу – получить вещатестат.
После всей беготни приятная новость – начфин выдал оклад на два месяца вперед.
– Все? Теперь домой. Явка в 17.00 к штабу дивизии. Неявка рассматривается как дезертирство.
Быстрее в город. Заскочил к своей подружке Оле, попрощались, вытер ее слезы, назвал глупышкой, обещал писать, провожать запретил. Еще раз вытер слезы, еще раз поцеловал и убежал. Заскочил к другу Кольке на работу – попрощались. Решили, что не криминал по такому случаю и по стакану, выпили. Побежал к тренеру. Не оказалось дома, предал через его жену Нину Кирилловну, что напишет. Заскочил домой, достал рюкзак, поставил точно посреди комнаты и …остановился.
А что же с собой брать на войну?
А, все сгодится! Теплые вещи, «мыльно-рыльные» принадлежности, кое-какие продукты, ложка, кружка, запас белья. Ключ отдал соседке, велел присматривать и за услугу забрать из холодильника все продукты себе.
Примчал в часть в 16 30.
В автобус, естественно, посадили только в 20—00. Команда со всей дивизии набралось 15человек, старший майор.
При выезде за КПП автобус остановила группа женщин. В салон ворвались две пожилые женщины, заходясь в крике, стали вытаскивать своих сыновей.