Заткнись и танцуй - стр. 31
Офис «Пилота» представлял собой вытянутое в длину помещение со стеклянными перегородками. В каждом «аквариуме» размещалось одно из подразделений станции. В центре комнаты, перед входом, возвышалась стойка офис-менеджера. Вадим отметил, что она, пожалуй, будет повыше стойки бара.
Глеб поставил на нее свою посуду, стряхнул руки.
– Пойдем, – сказал он, – покажу, как мы живем.
Он подвел гостя к первому аквариуму. Дверь была открыта настежь, а внутри из-за горы аппаратуры торчала чья-то лохматая голова.
– Вот это у нас производственная студия, так называемый «продакшн». Здесь пишутся рекламные ролики, программы, клепается вообще вся музыкальная и звуковая продукция. А там у нас сидит Паша, наш оператор и звукорежиссер, которому даже в выходные не сидится дома. Паша, покажи личико!
Лохматая голова взметнулась вверх. Оператор оказался высоким и скуластым парнем лет двадцати.
– Здрасьте, – сказал он.
– Не отвлекайся, работай. – Глеб пошел дальше. – Вот тут, в закуточке – столовка, тут мы, бывает, обедаем и даже ужинаем.
Столовая пристроилась в углу. Жалюзи темно-коричневого цвета прятали от любопытных глаз столик, две кушетки и холодильник с микроволновой печью. Окон в «столовой» не было.
Глеб пошутил:
– Захочешь водки попить – приноси сюда, поможем, и никто не увидит.
Вадим все это время молчал, и лишь на упоминании о водке с улыбкой хмыкнул.
Глеб провел его в дальний конец офиса, открыл дверь в очередной «аквариум».
– Тут у нас эфирка… эфирная студия, то есть. Вещание идет отсюда.
Студия пустовала. Вадим огляделся с немым благоговением. У стола, на котором, кроме микшерского пульта и двух плоских мониторов, были наставлены небоскребы всякой аппаратуры, скучал стул на колесиках, на его спинке висели наушники. В колонках тихо наигрывал свои гитарные форшлаги Гари Мур.
– Время позднее, – пояснил Глеб, – в воскресенье по вечерам у нас ди-джеи пока не работают, вещание идет без ведущего. Пашка со сменщиками следит за эфиром, чтобы ничего не грохнулось, но скоро мы поставим программу, которая позволит нам всем в конце рабочего дня валить домой.
Он жестом предложил Вадиму подойти поближе. Тот шагнул к столу, очень внимательно все осмотрел.
– Ну как?
– Годится, – улыбнулся Вадим.
– Ну, тогда пошли ко мне.
По дороге Глеб указал на столы с компьютерами в одном из незапертых «аквариумов» и сообщил, что там работают симпатичные девочки из информационной службы, самой независимой из всех независимых в городе.
– Они тебе понравятся, особенно Манька.
В кабинете директора Вадим не сразу решился присесть. Пока Глеб не подтолкнул его в спину, он так и стоял перед стулом, глядя на работающий вентилятор.
– Расслабься, – велел Шестопалов. – Кофе или чай?
– Кофе. – Вадим все-таки присел. Пока Глеб возился с чайником и банкой «Нескафе», он рассматривал кабинет. Разумеется, первыми в поле его зрения попали стопки упаковок с шестопаловской книгой.
– Они самые, – бросил хозяин. – Тысячи четыре с хвостиком, как я и говорил. Честно сказать, не соображу, что с ними делать. «Роспечать» ссылается на перебор с ассортиментом, оптовики говорят, что вообще не сезон: дескать, люди сейчас на югах баклуши бьют, а ты гундишь о личностном росте.
– Это бывает, – произнес Вадим.
Глеб на мгновение оставил в покое банку.