Затерянный мир - стр. 26
Буцефал поднял голову и увидел, что чуть не врезался в Володю Якоря, известного книголюба, наполовину покрытого татуировками. От Володи шла устойчивая волна свежего перегара и хорошего настроения.
– Эй, Буцефаллос, ты че, совсем прибацаный? Не видишь куда прешься? Несешься, как сперматазоид…
– Ой, ызвыныте… – закривлялся карлик, клоунски расшаркиваясь,– зачитался мабуть. Книжечка интересная попалась…
– Что за книжица, приземленный? – заинтересовался Володя.
– Та про милицию…
– О, я такие люблю… – обрадовался барыга,– а убийства есть?
–Тыща!
– Это плохо,– нахмурился Якорь,– я про убийства не люблю, а изнасилования есть?
– И такое имеется! – многозначительно осклабился карлик, и про себя подумал: «Ага!»
– И это плохо,– совсем расстроился Володя,– я такое не люблю читать, и ты не читай никогда, потому что маньяком станешь, понял? Я вот про суды люблю читать, все описания там, кто адвокат, кто прокурор, сколько дали кому, а у тебя, барахло, а не книжка.
Якорь сплюнул и пошел своей дорогой. Карлик вздохнул и пошел своей.
Повстречался ему Коля Маленко, маляр и балабол.
– Здравствуй, карличек! – поздоровался Николай.
–Привет штукатурам! Как успехи?
– Ой, карличек, и не говори,– Коля поставил на землю ведро с кисточками и присел на него,– великий мастер за кисточками ходил, курва! У тебя, кстати, полтинничка нету?
– Нету,– ответил Буцефал,– у меня книжка есть про маньяков.
Коля кивнул:
– Слыхал, это которые великие мастера людей насильничать. Когда-то и я карличек был молодец в этом деле. Бывало в колхоз пошлют или за яблоками, или за капустой, или за картохой… Посадишь кралю в машину и айда кататься до ночи. Так накатаешься, аж яички лущатся…
– Как на Пасху?
– Ага, и на Пасху и на Рождество, и на ракла… – мечтательно закатил глаза Коля.
Карлик внимательно выслушал, а потом предложил:
– Вот, берите и читайте! – и протянул журнал Николаю.
– Ой, нет! – замахал руками тот,– я слепой уже совсем, куда там порнографию эту читать, сам читай на здоровье.
Взял свое ведерко и пошел. Карлик злобно высморкался, уселся на скамейку и стал глядеть на дорогу. Минут через пять мимо пролетел запыхавшийся и вспотевший Петр Иванович Рожок.
– Мужчина! – завопил Буцефал, швыряя на землю журнал,– у вас что-то упало!
Рожок оглянулся и увидел за спиной «Советскую милицию», раскрывшуюся примерно посередине. Он с интересом нагнулся и столкнулся взглядами с хладнокровным убийцей, взиравшим на него с разворота журнала. Мнительный Петр Иванович резко отпрянул, и с криком:
– Нееет! – побежал что есть силы домой.
«Совсем Петя плохой стал!» – подбирая журнал с грустью подумал карлик,– «Журналы не читает, тоже мне, интеллигент сраный!»
И думая подобным мрачным образом побрел в противоположную сторону. Брел, брел, и набрел на сидящего по краю тротуара Костю Семенко. Тот сидел на складном брезентовом стульчике, а на земле перед ним возвышались два картонных ящика. Один, побольше, был накрыт тряпьем, а в другом шевелилось какие-то неопределенного вида и пола животное, похожее одновременно на шакала, крысу и самого Костю Семенко.
– Карлык! – обрадовался Костя,– купи кошечку!
«Карлык» подошел поближе и глаза его злобно блеснули.
– Сколько раз тебе говорил, не называй меня так!
– Ну ладно, карлик! – миролюбиво отмахнулся Семенко,– какая разница, купи кошечку!