Застенец - стр. 15
– Кораблев Иван Павлович, – представился другой.
– Угу, понятно. А я тогда Саня Григорьев, очень приятно.
На мгновение между нами повисла такая напряженная тишина, что казалось, продолжения беседы не будет. Однако Синий с Серым, не сговариваясь (они вообще все делали не сговариваясь, словно две руки одного человека), улыбнулись.
– Значит, правильные книжки в детстве читал, – хмыкнул Синий.
– Каверин на полке стоял, – кивнул я. – Ладно, будем отталкиваться от того, что вы из разведки, пусть и обойдемся без реальных имен. Вы же сейчас расскажете мне, что происходит? Почему я здесь, когда моя команда там играет?
– Матч закончился вчера, – открыл Серый папку, передав мне плотный лист глянцевой бумаги. – Вы проиграли москвичам два-три. А потом еще местной академии. Но если тебе будет приятно, тольяттинцы москвичей в финале выбили. Зато ты стал лучшим бомбардиром. Позолоченную статуэтку мы тебе домой отвезли. А то еще потеряешь здесь.
Я грустно взглянул на грамоту, пытаясь сглотнуть появившийся в горле комок. На душе было паршиво. Надо же, подвел пацанов. Представляю, в каком они сейчас состоянии.
– Что интересно, ты игрок центра поля, опорник, даже не атакующий полузащитник. А все же забил больше всех в своей команде за четыре игры, – подхватил Синий.
– Просто оказался в нужное время в нужном месте, – ответил я, пожав плечами.
– Скажу больше, у тебя удивительная способность к этому.
– Товарищ Кораблев, или Павлов, я забыл, кто из вас есть кто, а можно не ходить вокруг да около? И просто уже сказать, что происходит? Зачем я здесь? Может, вы меня с кем-то перепутали?
– К сожалению или к счастью, нет, – сказал Серый. – Нам нужен именно ты. Скажи, Коля, а ты вчера не чувствовал себя странно?
– Вчера? – пробежал по моей спине неприятный холодок.
– Вчера, – повторил Синий.
– Да нет, вроде, день как день. А что такое?
– А вот что, – Серый выудил еще листок из своей папочки.
Только теперь он был не такой глянцевый. Но красивый, с массивными печатями, заполненный каллиграфически ровным почерком. Правда, копия. Бумажка оказалась ни много ни мало, а завещанием. Составленным Его Светлостью Ирмером Даниилом Марковичем в присутствии нотариуса Куропаткина на… мое имя.
– Ничего не понимаю. Это… это оттуда? – поднял я голову от листка.
– Оттуда, Николай Федорович, – ухмыльнулся Серый.
– Если говорить серьезно, – впервые не поддержал его Синий, – то Ирмер Даниил Маркович завещал все, что имел, тебе. Имущество, деньги, но что самое главное – дар.
– Дар? – опять попугайски переспросил я.
– Именно так, – подтвердил Синий. – Дар, магия, пси-энергия. Названий можно придумать множество. Но это именно то, что отличает иносов от нас.
– То, из-за чего нам пришлось заключить перемирие, – поддакнул Серый.
От слова «перемирие» меня передернуло. Значит, подразумевалось возобновление военных действий. Видимо, я был слишком наивен. И когда по телевизору говорили о наших «иномирных партнерах, сотрудничество с которыми будет взаимовыгодно», то новостные программы врали. Надо же…
– Мы довольно мало знаем об иносах, – продолжал Серый. – К примеру, в чем секрет их силы? Или какие у них слабости? За все время в наших руках не было ни одного иномирца. Ни одного.
– Наши граждане, – Синий презрительно выделил последнее слово, – постоянно пытаются прорваться туда. А вот оттуда никто не бежит. Знаешь, почему у большинства солдат на блокпостах оружие с глушителем? Те совсем не для иносов. Глупцы, стену все равно никто и ничто не может преодолеть.