Защитник общины, или Варенье для Ярмила - стр. 9
Небольшая проблема заключалась в том, что Ярмил не расслышал имена родителей Дарины — Гвидон что-то говорил, но шакалята в гостиной стреляли хлопушками и лопали воздушные шарики. Приходилось обходиться без прямого обращения, обтекаемое «вы» и «скажите пожалуйста» пока работали, и Ярмил не терял надежду подслушать нужную информацию.
Наевшись и прослушав кучу смешных историй про Сырницу, он отвел Гвидона в сторону и спросил, где можно найти тихое место, чтобы устроиться на ночлег. Какой-нибудь сарай, во дворе много сараев.
— Не-не, никаких сараев! — ответил Гвидон. — Дед Зиновий батю просил присылать к нему тех, кому спальных мест не хватит. Я тебя сейчас отведу. И дам домашние вещи. Дед нормальный, он один живет, вдовец. Это брат адвоката деда Клима, который меня из тюряги вытащил. Он скучает, ему гость только в радость. А ты выспишься в тепле.
Ярмил подумал, что если ему будет невмоготу, то всегда можно сбежать от незнакомого деда в какой-то сарай, но тревога оказалась напрасной. Дед Зиновий ему искренне обрадовался, показал уединенную спальню — комната была чисто убрана, на кровати лежало свежевыглаженное белье.
— Вот ванная. Кухня там. В холодильнике и салаты, и жареная рыба, и сыр, и соленья. Бери что приглянется. Приходи со мной телевизор посмотреть, если сразу спать не захочешь. В спальне телевизора нет, старый сломался, а новый в гостиной.
— Спасибо, но я сразу спать. Приехали после смены, сейчас наелся и глаза сами закрываются. Извините.
— Конечно, ложись! — всплеснул руками Зиновий. — Утром сядем завтракать, тогда и поболтаем.
3. Глава 2. Кармель. Поиск жилья
Она не раз перебирала события прошлых лет, пытаясь вспомнить развилку, на которой было принято неправильное решение. Перебирала и убеждалась — дорога была прямой. Просто завела не туда.
Когда маме стало хуже, она ушла в академический отпуск, чтобы сидеть рядом, ездить в больницы, подрабатывать, чтобы покупать дорогие лекарства. Сначала она сушила колоски, ирисы, розы и мальвы и вязала скрутки для часовен Хлебодарной, но за это платили очень мало и пришлось искать другой заработок на дому. Выставка «ведьминых бутылочек» натолкнула ее на мысль открыть маленький бизнес — почтовую рассылку сувениров без заверения, что они обладают магической силой. Кармель накупила пузырьков с пробковыми пробками, насушила трав и плодов шиповника, рябины и боярышника, промыла несколько порций речных камушков и песка и сотворила первую партию бутылочек, запечатав воском. Описание в объявлении в газете было туманным: клевер притягивает деньги, шиповник дарит здоровье, рябина и боярышник защищают от злых духов. Первая партия бутылочек разлетелась, как стая бабочек от порыва ветра. Кармель не поленилась, съездила в Минеральные Бани, заказала в библиотеке несколько книг по травоведению и шакальей магии, а после прочтения сделала копии некоторых страниц.
Заготовка ингредиентов и изучения составов и заклинаний отвлекали до момента смерти мамы. Из больницы позвонили в дом старосты — мама телефон не проводила, не хотела — и печальную новость узнала не только Кармель, но и вся община.
Она была честна с собой, и даже сейчас, с осадком мути в виде ссор и развода, признавала, что Юзеф тогда ей очень сильно помог. Он и во время маминой болезни помогал: возил Кармель на машине куда требовалось, ездил за лекарствами, постоянно что-нибудь оплачивал. И все скорбные заботы взял на себя — Кармель смогла выплакаться в пустом доме, прикасаясь к вещам, превратившимся из надобности в память о покойной. И на кладбище поехала, взяв охапку цветов из ведра, услужливо поданного Юзефом. Ничего делать не пришлось, только горевать.