Защитник общины, или Варенье для Ярмила - стр. 12
Определившись с местом проживания, она остановила Юзефа на улице и сообщила, что хочет официально развестись. Супруг переварил ее слова и согласился на развод, выторговав отказ от алиментов. Кармель не стала спорить — понимала, что присудят только минимум, а проблем Юзеф доставит на миллион. Они заверили соглашение у старосты, отнесли мировому судье, и Кармель, заплатившая пошлину, начала считать дни до получения свидетельства о разводе.
Она паковала вещи и радовалась тому, что новые хозяева ее не подгоняют. Надо было завернуть и разложить по коробкам неимоверное количество мелких материалов, скопившихся за годы работы. Многое покупалось про запас по скидке, а потом пылилось, потому что не было сил на новые проекты: перья для ловцов снов, плетеные основы для венков, пушистые комочки безглазых печальников, которых она хотела попробовать оживить заклинанием. Свечи, шнурки, веревочки, бусины, желуди, шишки, засушенные и пропитанные горячим воском бутоны, парадные тарелки, инкрустированный столик для рукоделия, книги, вырезки из журналов... Рычек с интересом следил за растущей горой коробок, за мебелью, составлявшейся в отдельную комнату, подкладывал свои игрушки в самые неподходящие места и спрашивал:
— А скоро мы поедем?
— Скоро, — отвечала Кармель, радующаяся тому, что сына не пугает расставание со старым домом. — На следующей неделе. В начале мая.
В ожидании переезда Рычек стал меньше капризничать, но аппетит у него так и не появился. Он вертел носом при виде молочной каши, жаловался, что в рыбе слишком много костей, а мясо соглашался съесть только после долгих уговоров. Кармель лезла из шкуры вон, готовила сложные блюда, а потом махнула рукой: хоть стой часами на кухне, хоть не стой — все равно не ест. Перебирает фрукты, отворачивается от конфет и пирожных, без аппетита жует выпечку. Подозрение, что с четвертью волчьей крови Рычеку передалось проклятие Хлебодарной, вызывало сомнение. Сын не жаловался на привкус золы — да и появлялось это обычно в подростковом возрасте, при взрослении. Просто не хотел есть. Не хотел и все.
Кармель знала, что богиня плодородия и домашнего очага прокляла волков-оборотней, вкусивших крови в День Преломления Хлеба, в праздник примирения — Камул и его стая явились отведать ее выпечку, согласившись, что нужно создавать островки мира без войны и наказывать чрезмерную жестокость. Тем, кто охотился в день божественной трапезы — и их потомкам — хлеб вставал поперек горла, обретая вкус угля. Известно, что Хлебодарная не раз проклинала тех, кто поднимал руку на беременных жен и обижал беззащитных детей — если мольбы жертв достигали ее слуха.
В последние годы начали проводиться исследования, вроде бы, была выявлена связь группы крови, гормонального фона и аллергической реакции на выпечку. Кармель об этом читала и слышала, даже позвонила в один из медицинских центров, и получила ответ, что ребенку делать анализы бессмысленно. Только взрослому волку, после того как закончится гормональный бунт. Кармель не могла судить, действительно ли проклятие сейчас проявляется реже — об этом тоже много писали и говорили.
Ярмил, единственный волк, с которым она разговаривала на эту тему — при покупке еды в столовой — сообщил ей, что он детдомовец. И воспитатели им говорили, что к сиротам Хлебодарная относится мягче, дает им индульгенцию. Проклятие проявляется у тех, кто жесток и творит что-то плохое. А он как ел булочки и пирожки в детстве, так и ест. Лишь бы были.