Заражённые бессмертием - стр. 31
Он всю ночь просидел за изучением файлов, и к утру пытался собрать воедино полученные выводы. Основной поставленный перед ним вопрос звучал примерно так: определить центры управления силами протестующих и установить неформальных лидеров.
Данных было много, но чаще всего они представляли сведения о времени, месте уже проведенных акций, количестве групп, именах задержанных, которые, как правило, контактировали с какими-то лицами, получали от них инструкции, но эти организаторы в итоге оказывались фантомами. Нужна была дополнительная информация. Об этом он и доложил Норманну. Тот внимательно выслушал его соображения и отослал домой выспаться.
Отец в последнее время целыми днями где-то пропадал. Он сильно изменился, стал более замкнутым, на вопросы отвечал неохотно, хотя и пытался улыбаться, но улыбка получалась вымученная и грустная. Дмитрий пару раз поинтересовался, куда тот уходит, но отец только отмахивался и каждый раз менял тему разговора.
Своими тревогами Дмитрий поделился с братом, но Артем предположил, что тот просто хочет побыть один. Может, так оно и было, но на отца это не походило. Обычно он не замыкался в себе и охотно рассказывал обо всем, что происходило в его жизни. Вполне жизнерадостный и общительный человек, старший Максимов превратился в угрюмого и задумчивого, даже лицо осунулось и стало каким-то угловатым и вытянутым.
Максимов проводил на службе практически все свободное время, собирая информацию об оппозиционно настроенных группах. Вскоре он понял, что среди протестующих нет ни одного ИМСа.
Как-то Дмитрий заговорил об этом с Норманном, однако тот, изменившись в лице, завел его в свой офис и усадил в кресло.
– Ты подписал обязательство о неразглашении, – напомнил он ему, – поэтому впредь прошу все свои мысли прежде докладывать мне. Да и потом не рекомендовал бы тебе делиться ими с кем бы то ни было.
– Но ведь, я только Вам…, – забормотал Максимов.
– Вот-вот. И больше никому, – сказал Норманн, – а теперь слушай! Ты смышленый малый, и это здорово, но иногда лучше быть несведущим, или хотя бы прикинуться таким.
– Я не совсем понимаю, шеф…
– Вот и славно, – перебил его начальник, – и поменьше рассуждай! Иначе я буду вынужден поручить твое задание другому. Не разочаруй меня!
Норманн похлопал его по плечу и показал глазами на выход.
Максимов постарался следовать совету начальства, но мысли лезли в голову и не давали покоя. В один из дней, когда в офисе уже никого не осталось, он запер свой стол и побрел домой. Лифт почему-то поехал не вверх, а вниз, и как не старался он остановить механизм, тот упрямо спускался на подземные уровни. Только, после того, как шторка бесшумно отошла вбок, Дмитрий вспомнил, что эти уровни закрыты от персонала, и то, что он здесь оказался, было, по меньшей мере, странно. Поначалу, он хотел нажать на клавишу и вернуться наверх, но ведь грех не воспользоваться неполадками лифта и не удовлетворить любопытство. Тем более нижние ярусы здания обросли самыми фантастическими легендами о проводимых там опытах.
Выглянув из кабинки лифта, он осторожно вышел на площадку, к которой примыкало несколько едва освещенных коридоров. В конце одного из них он заметил движение теней. Оттуда же доносилось какое-то жужжание и неразборчивая речь. Дмитрий понимал, что не должен здесь находиться, и если его обнаружат, придется выдумывать причину, по которой он нарушил запрет, но все же решил взглянуть, что происходит на другом конце.