Зараза 2: Львиное сердце - стр. 2

Джерри обострять не стал. Сплюнул, поднял руки и отошел. Хотел что-то сказать, но махнул рукой и, ускорившись, побежал в сторону города.

– Нычку у наф там была, когда чафовых убирали, – Вадик протянул Валькирии винтовку, похожую на семисотый «ремингтон», что-то из ходовых версий, даже оптика была, а мне бросил замотанный скотчем обрез двустволки и ссыпал горсть патронов, – Прикройте меня, мафыну подгоню.

Я проверил Саню, может и прав Джерри, но пока есть шанс, упускать его я не намерен. Не говоря уже о том, что это я всех за собой позвал. Сжал покрепче обрез, гладкая рукоятка успокоила, переключила мысли. Проверил, заряжен ли, вчитался в полустертую гравировку – «Веблей-Скотт», старенький, но все еще надежный, по крайней мере, в упор.

Из леса появился шаркун, Валькирия выстрелила, но пуля лишь расщепила дерево за спиной у мертвяка. Стала материться в адрес тех, кто до нее владел «ремингтоном» и, видимо, настраивал прицел. С третьего раза попала, дозарядилась, и по новым зомбакам, повалившим из леса, болтовка начала строчить, как швейная машинка. Выстрел – труп – щелк и скрип затвора, выстрел – труп – щелк и скрип затвора, будь в магазине побольше патронов, да и в принципе побольше, мы, может быть, и отбились бы.

Зомбаков было уже около двадцати, и на каждого убитого Валькой из леса выходило два, а то и три новых. Брели к нам, спотыкались на неровной земле, спотыкались об упавших, но перли, пытаясь нарастить скорость. Непонятно было, то ли бежать, спасать Вадика, то ли отплывать на глубину.

Наконец, послышался шум мотора, и, ломая забор, из поселка выскочила, доработанная в лагере, техничка. Возле крыши на удобном сварном шарнире закреплен РПК, вместо стекол стальная сетка по периметру кабины и усиленный остроконечный бампер, который не то что зомбаков, даже забор не заметил. Перегазовывая, Вадик промчался мимо нас, врубился в первую волну мертвецов и сделал круг. Повторно пошел на таран, раскидывал и ломал самых шустрых. А потом затормозил у пристани и, стреляя на ходу, побежал к лодке.

– Валька, дуй к пулемету, – я бросился к Сане, – Потерпи, сейчас потрясет.

Вадик продолжал стрелять. Дождался, когда девушка заберется в кузов и освоится с пулеметом, а только потом бросился в лодку. Вдвоем подняли Саню, еле дышит, горячий, как капот автомобиля, разогретый на солнце, но живой. Подняли, чуть не уронили, когда лодка попыталась отчалить от пристани, но все-таки втащили на берег. А потом и в кузов технички.

И все это под постоянным огнем Валькирии. Зомби окружали. Уже не только из леса, но и со стороны поселка, как тараканы из каждого проулка, потянулись шаркуны. Эти уже неслись, подтянутые, заряженные, будто реально у городских кормовая база разнообразней, чем у полудохлых жителей леса.

– Я пустая, нужна перезарядка, – закричала Валькирия.

– Под лафкой, ифи в яфике, – Вадик уже заскочил в кабину, но никак не мог тронуться, едва слышно в общем реве мертвяков, чихал стартер, но машина не заводилась, – Давай, родная! Вывофи наф отфюда!

Я снес выстрелом ближайшего зомби, зацепив дробью еще троих за его спиной. Крутанулся и снес голову мертвяку, вцепившемуся в край кузова. Выстрел вместе с головой разворотил ему плечо, зомби отбросило на напиравших сзади, а скрюченная рука так и осталась цепляться за кузов.