Запретный соблазн для Демона. - стр. 23

После чего резко развернулся и толкнул двери, а войдя, захлопнул их за спиной.

Оливия Грин.

Маленькая развратная девственница, которая, похоже, сама не понимает, как соблазнительна для мужчин. Не удивительно, что те двое голодранцев с рабьим запахом к ней приставали. Наверняка и другие хотели бы, но боялись мачеху.

Джемис хмыкнул – надо же, госпожа Стелла Грин сама не поняла, какое сокровище вручила императору. Императору!  А не ему.

- Твою ж демонскую за ногу! – выругался он.

Что за помутнение? В конце концов, он же никогда не срывался. Даже в юности, когда в голове у инкубов только одно – поиметь как можно больше женщин, пить как можно больше эмоций, поглощать их, упиваться, он был разборчив и сдержан. А что сейчас? Потерял голову от какой-то блондинки?

В паху горело, член уперся в штаны и топорщил ткань, ему до боли хотелось вогнать его поглубже в узкую и влажную дырочку этой малышки. Хотелось слышать каждый удар ее сердца, слышать каждый вздох, чувствовать каждое колебание ее эмоций, и глотать их бесконечно.

Но он никогда не сможет этого сделать, потому что она продана императору.

- Дерьмо троллье… - зло выругался демон.

В голове и паху пульсировало, множество мыслей сплелось в одну и устремились к Оливии – загадке его вожделения.

Член поднялся еще выше, надо было срочно сбросить напряжение, иначе случится что-нибудь неприятное – возбужденный и голодный инкуб далеко не самая хорошая компания, не то что для девственницы, а для кого угодно.

Он ощутил, как меняет форму, как все его существо преобразуется от голода, а пах просто раскаляется от желания.

- Дрянь… - прохрипел Джемис и сделал несколько мучительных шагов в покои. Затем вскинул ладонь, на ней полыхнули искры, а демон прогудел: - Лалия!

Магия усилила его голос. Так он всегда призывал слуг, когда ему требовалось. Все, кто работал у него, привязывались ментальными каналами к нему и слышали его приказы тогда, когда он хотел.

Лалия робко отворила дверь в покои буквально через несколько минут. Рыженькая, с толстыми косами и блестящими игривыми глазами. Она всегда готова угодить своему господину.

Демон скользнул по ней жадным взглядом и впервые за всю жизнь захотел скривиться: вместо экзотического и невероятного торта ему предлагали пожевать сена.

Когда он так пренебрежительно отзывался о женщинах? Великое пламя, это все сладкая Оливия, это из-за нее у него поехала крыша.

Лалия тихонько затворила дверь и прижалась к ней спиной, игриво закусив губу и глядя на него, как невинный оленёнок. Джемис хищно оскалился – он прекрасно знает, что от невинности у рыжей Лилии остались только вот эти глазки.

- Вы звали меня, господин? – с наигранной кротостью спросила она и заложила руки за спину, нарочно выгнувшись и выигрышно подставляя пухлую грудь.

Джемис смотрел на нее, но перед глазами все равно стояло молочно белое декольте Оливии. У нее такая мягкая и упругая грудь, она буквально создана для его ладоней. Он готов ласкать их целую вечность, без остановки.

Великое пламя, он  сошел с ума?

Нет, надо с этим разобраться. Надо срочно к демону-лекарю, Берингарулок Травину. Он точно знает, что с ним. Это наверняка какая-то инкубская простуда. И ее надо вылечить.

Но сперва снять напряжение, иначе кто-нибудь пострадает.

- Звал, - прорычал Джемис, наклоняя голову и глядя на рыженькую, как на добычу, которую он сейчас растерзает.