Запретный плод дважды - стр. 16
Один из таких взглядов заставляет её сердце биться быстрее. Она замечает, как в его глазах читается интерес. Её лицо вспыхивает в неловкой красноте, и она опускает глаза, инстинктивно смущаясь, однако я всё равно успеваю заметить радость и надежду, искрящиеся в её глазах. Это переплетение чувств служит напоминанием о том, что не всё потеряно для неё, что возможно, она имеет шанс охмурить этого красавчика.
С другой стороны, я начинаю понимать, что, возможно, переоценила свои силы. Хотя на моей стороне опыт, понимание подобных отношений и, конечно, моя позиция начальника. Но что будет дальше, когда Светка и Настя столкнутся с настоящими чувствами, остаётся только гадать. Эта мысль вызывает во мне тревогу и сомнения, которые я не могу просто отбросить.
Каждые тридцать минут, будто по таймеру, Светка скользит между столами, прижимая к груди блокнот с нарисованными сердечками на полях. Её кудри, собранные в небрежный пучок, рассыпаются по плечам, когда она наклоняется к Дионису, демонстративно обнажая шею.
– Дионис, извини, опять тебя отвлекаю… – голос её звучит нарочито игриво, будто она разыгрывает роль. – Не пойму, как форматировать таблицу в этом отчете. Ты же гений с цифрами, покажешь?
Она тычет пальцем в экран, специально касаясь его руки мизинцем. Дионис, не отрываясь от монитора, бормочет что-то о вкладке «Формат ячеек», но Светка уже не слушает. Её взгляд скользит по его предплечью, обтянутому рукавом закатанной рубашки, и она подается ближе, чтобы «случайно» коснуться плеча. Её улыбка становится шире, когда он наконец поворачивает голову, и она ловит отблеск его карих глаз.
– Спасибо, ты всегда выручаешь! – она протягивает слова, будто размазывая их по воздуху, и отходит, оставляя за собой шлейф цитрусовых духов. Её сердце колотится так громко, что, кажется, его слышно через шум принтера.
Он щелкает мышью, делая вид, что погружен в графики. Но уголок его губ дрожит – то ли от улыбки, то ли от раздражения. Когда Светка исчезает за перегородкой, он украдкой проводит рукой по месту, где было её прикосновение, будто стирая невидимый след. Его взгляд на миг задерживается на Насте, которая яростно строчит сообщения в телефоне, прежде чем вернуться к работе.
Настя впивается ногтями в картон стаканчика с кофе, оставляя вмятины. Каждый смех Светки режет её, как нож бумагу.
– Опять «форматирует таблицы», – шипит она, глядя, как подруга поправляет блузку у зеркала в дамской комнате. – Скоро учебник по Excel напишешь…
Она знает, что стоит ей встать и подойти к Дионису с тем же вопросом – и игра станет очевидной. Вместо этого она кусает губу, пока не чувствует привкус крови, и листает ленту соцсетей, делая вид, что занята. Но когда Дионис бросает на неё взгляд, её тело предательски реагирует: ладони потеют, а в висках стучит «а что, если…».
– Настя, ты проверяла расчеты по проекту? – его голос застает её врасплох.
Она поднимает глаза и встречается с его взглядом – тёплым, чуть насмешливым. Щёки вспыхивают, как неоновые вывески, и она бормочет: «Скоро отправлю», опуская голову так низко, что волосы скрывают лицо. Но в груди уже расцветает надежда – алый мак на минном поле.
Я наблюдаю за этим балетом из своего кабинета, где стеклянная стена превращает реальность в немое кино. Опыт подсказывает: Светка сгорает слишком быстро, её огонь отпугнет или обожжет. Настя – темная лошадка, её тихая дрожь опаснее громких жестов. А Дионис… Он напоминает мне себя в их годы – мастер маскировки, прячущий карты близко к груди.