Запретное место - стр. 17

его сначала заняться любовью. Так что… жизнь моя висела на волоске, можно так сказать. С другой стороны, так обстоит дело со всеми людьми. Все это настолько невероятно – почему на свет появляемся именно мы. Просто в моем случае это особенно отчетливо видно. – Он пожал плечами. – Хотя откуда мне знать? Может быть, это просто генетика. В роду моего отца, похоже, у всех в крови радостное отношение к жизни. А вот со стороны матери, наоборот, сплошная шизофрения и депрессия.

Натали поняла, к чему идет разговор, и поспешила его закончить.

– Все-таки хорошо быть жизнерадостным, – сказала она, подняв брови.

– Ну-у!.. – он скорчил гримасу. – Жизнерадостный. Звучит прямо-таки сексуально.

Он сделал глоток пива. Натали рассматривала его руку, в которой он держал бутылку. Длинные тонкие пальцы. Как бы они дотрагивались до ее кожи, если бы она позволила, как ласкали бы грудь, как проникали внутрь?

– А ты?

– Что я?

– Какие у тебя скрытые дефекты? – спросил Юханнес, ставя бутылку.

Натали продолжала рассматривать рисунки на стене.

– Во всяком случае, такого количества радости во мне нет, – произнесла она.

Какое-то время они молчали. Слышался только звук ее шагов, когда она переходила от картины к картине.

– Ничего страшного, – сказал он наконец осторожно и подошел к ней. Положил руку ей на спину. – Во мне ее столько, что хватит на двоих.

Натали повернулась к нему, и что-то у нее внутри оборвалось.

Они долго стояли и смотрели друг на друга. Юханнес не отводил взгляда, не пытался разрядить обстановку шуткой, просто принимал все как есть. Чувство чистоты, близости, контакта.

Свет играл в его карих глазах, скользил по кругу, останавливался, разворачивался. Через несколько секунд или минут она дотронулась кончиками пальцев до его руки, затем сняла с него свитер. Они раздевали друг друга прямо на полу в коридоре, сбрасывая одежду так же быстро, как опадает листва с осенних каштанов, и сплелись наконец в едином клубке из кожи и волос, рук и ног. Потом за руку дошли до кровати и уснули.

На следующее утро Натали проснулась с давящим ощущением глубокого недовольства в груди.

«Что я сделала?»

Юханнес спал, повернувшись к ней спиной. Натали слышала его тяжелое дыхание. Она осторожно выскользнула из кровати, натянула на себя одежду и вышла. В голове вспыхивали воспоминания о прошедшем вечере.

«Зачем, зачем?»

Натали запрыгнула на велосипед и помчалась домой, рассекая рассвет, судорожно давя на педали, будто пытаясь убежать от воспоминаний и от того, что с ней произошло.

Подъехав к домику, она зашла за полотенцем и сразу направилась в душ. Долго стояла под теплыми струями воды, смывая с себя все следы, все мельчайшие частички беззащитности. Затем вытерлась насухо. Стало получше.

Спускаясь по лестнице, Натали видела и Елену, и Алекса, но ей совсем не хотелось разговаривать, поэтому она поспешила выйти.

Вернувшись в домик, она сварила большую порцию овсянки и потом сидела весь день со своими бумагами, изучая результаты проб.

Вечером Натали съездила за продуктами в дальний большой магазин. Как раз в то время, когда Юханнес обычно бегал возле ее дома. Тем лучше, они и так слишком часто виделись в последнее время.

Дома Натали приготовила простое блюдо из макарон и попыталась не думать о Юханнесе. Она не звонила ему, не писала, но какой-то странный зуд под кожей не давал покоя.