Запрет на безумие - стр. 13
– Раньше ты не был настолько одержим…. Ты лишь помогал Деону. Да, вы оба ненавидели ferus, но в глазах твоих не было столько злобы, столько ожесточения и кровожадного огня.
Лисандр помедлил, но все же отошел к окну, к легчайшим белым занавескам.
– Ну? – поторопила Брина.
– Что «ну»? – откликнулся Лисандр.
– Что мы хотим получить от этой вражды теперь, Лисандр? – устало пояснила Брина, безошибочно определив потаенные желания брата. И объяснения из серии «многовековая война не забудется, и ни одна из сторон не пожелает мира», представлялись ей неубедительными. У Лисандра, несомненно, имелись свои мотивы поддерживать данный конфликт.
Брина знала брата лучше всех. Даже не так: она единственная его знала, – вот как.
Лисандр, до того внимательно разглядывавший свои уличные владения, обернулся и посмотрел на Брину странно-отстраненным взглядом.
– Сейчас мы хотим получить все то же, милая – смерть всех ferus. Только способы, коими мы добьемся желаемого, изменились. Если раньше мы охотились за мелочью и упускали из виду главное, то теперь мы поступим иначе. Теперь мы сосредоточимся на главным – на лидере ferus, на Александре.
– И, думаешь, ferus тебе позволят? Александр тебе позволит?
– У Александра кризис власти, – Лисандр помедлил… – и я планирую его усугубить. – Он загадочно улыбнулся.
Повисла пауза, в течение которой Брина разглядывала профиль брата: прямой красивый нос, чуть прищуренный, целеустремленный взгляд…
– На какой стадии находишься ты, Лисандр? – спросила Брина.
Лисандр оглянулся, ожидая пояснений.
– Маниакального состояния? На какой стадии маниакального состояния находишься ты?
Лисандр улыбнулся. Медленно так, по-доброму, даже с нежностью.
– Предэйфория. Готовлюсь бегать по ромашковому полю.
Брина поднялась. Она хотела закончить этот явно ненормальный разговор, от него ей становилось не по себе.
– Я устала и хочу отдохнуть. Надеюсь, завтра ты все же расскажешь, зачем просил меня вернуться, и я смогу отсюда уехать.
– Я уже сказал тебе.
– Правду. Я хочу услышать правду. – Брина поспешила покинуть гостиную.
– Ты так и не поприветствовала своего брата, – донеслось ей вслед. Брина остановилась. – Мы ведь не виделись…сколько мы не виделись?
– Не помню, – солгала Брина.
– А я помню. Сто два года один месяц и пять дней. – Брина чуть обернулась – Лисандр, не отрываясь, смотреть в окно. – Неужели за все эти годы ты ни разу обо мне не всплакнула? Не погоревала о моей участи? Не пожалела меня? Я полагал, что был твоим любимым братом, а ты моей любимой сестрой.
«Да, которую ты предал», – подумала Брина, однако вслух того не сказала. Как не высказала чувств, испытанных ею после его исчезновения – все, что он перечислил, было в их числе.
Брина простояла спиной к Лисандру некоторое время, но, так и не придумав, что бы ответить, покинула гостиную. Ее мучили противоречивые чувства, она уже не знала, чего в ней больше: любви к Лисандру или ненависти.
Уже поднимаясь по изящной лестнице, в обнимку с поднятой с полу сумкой, Брина ощутила некоторое неудобство, ее пронзил внезапный дискомфорт.
Она не сразу догадалась, что это вибрирует у нее в кармане.
Телефон. Это был телефон. Но не свой – его она забыла в машине.
Брина полезла в узкий кармашек и достала мобильный: мобильный, который одолжила у мужлана в баре.