Заплатите налоги, госпожа попаданка! - стр. 47

А вот перед родителями мне ужасно стыдно. И хотя перемещение случилось не по моей воле, я чувствую свою вину перед ними. За то, что редко писала, звонила, приезжала. Хотя я всегда была именно бабушкиным ребенком – ни с мамой, ни с папой особо доверительных отношений у меня никогда не было. Да и некогда им было нас, ребятишек, особо ласкать да выслушивать – большое хозяйство, тяжелый деревенский труд.

Надеюсь, когда они встретятся с Эжени и догадаются, что она – это не я, они не отправят ее в психушку. И, может быть, ее история поможет им понять, что бабушка когда-то тоже говорила правду. А если у меня появится возможность передать им весточку, я непременно сделаю это.

Нет, оставаться в Виларии насовсем я не собираюсь. Но вот пробыть здесь несколько месяцев, попробовать с нуля поднять новую школу, помочь бедняжкам драконам, улучшить быт слуг в поместье – всё это кажется мне весьма важным делом. Ну, пусть будет считаться, что я тут на работе по найму. Ездят же люди работать за границу. Вот и я поехала.

Потом в мой сон врывается новый персонаж – высокий седовласый мужчина в камзоле, расшитом позументом. Я не знакома с ним, но сразу его узнаю – по портрету в оружейном зале, перед которым я долго стояла, пока герцогиня рассказывала мне о дедушке. О моём дедушке Рауле де Ламарке!

Он смотрит на меня со слезами на глазах и, кажется, пытается что-то сказать.

Глупо, но я прислушиваюсь! Прислушиваюсь к персонажу сна! И, конечно, ничего не слышу.

Я просыпаюсь в полночь в холодном поту.

***

– Что же тут странного? – удивляется бабушка на следующее утро. – Рауль решил познакомиться с собственной внучкой. Он всегда был большим мастером на подобные штучки, дорогая. Перед сном тебе нужно будет выпить настой из цветов алькирии. Говорят, это помогает повысить чувствительность. Но сейчас нам следует думать совсем о другом. Твой дедушка никуда не денется, а вот до нашего приёма остался всего один день. Конечно, Людовик и Дениз уже проделали большую работу – порядок в доме наведен, праздничное меню составлено, музыканты приглашены. Но ты же понимаешь – мадемуазель Ренуа не может похвастаться тонким вкусом, поэтому тебе следует спуститься в кухню и лично убедиться, что блюда, которые будут готовить повара, отвечают самым взыскательным требованиям. И будь покапризнее – слуги к этому привыкли.

Я послушно отправляюсь в хозяйственное крыло особняка. Главный повар – месье Жакко – встречает меня в довольно нервном состоянии.

– Ах, ваше сиятельство, я вынужден сообщить вам, что в меню будут внесены некоторые незначительные изменения.

Я настоящая только кивнула бы в ответ – главному повару всё-таки виднее. Но я как Эжени де Ламарк бросаю на него уничижительный взгляд и холодно осведомляюсь:

– Вы полагаете, что лучше меня знаете, чем кормить наших многоуважаемых гостей?

Он извивается как уж на сковородке:

– Конечно, нет, ваше сиятельство. Но, боюсь, без замен не обойтись. Поставщик пряностей опять перепутал заказ, и вместо тминной настойки прислал свежий тмин, а значит, мясо камальгуса приготовить никак не возможно – его необходимо не менее суток отмачивать именно в настойке.

– Так замените поставщика! – требую я.

– Непременно, ваше сиятельство, – заверяет меня месье Жакко, – но, тем не менее, запеченного камальгуса из меню придется исключить. Но я полагаю, что если мы заменим его на тушеного в молодом вине барашка…