Записки злой ведьмы. Последняя из Алых маков - стр. 23
– Проклятый Эфир и все его демоны…
Он круто развернулся и что было мочи кинулся по лестнице в сторону башни. Те, кто ждали снаружи, уже слышали, что двери вот-вот откроются. Им понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что к чему и доломать то, что Зоркий не успел открыть.
Он слышал лязг шпаг и топот бегущих за ним ног. На его счастье коридоры были извилисты, и у преследователей не было шанса на выстрел, но надо было спешить. Вряд ли стоит надеяться на то, что его узнают и пощадят. Люди слишком давно пытались попасть внутрь, и теперь они жаждали поквитаться и пустить кровь.
Несколько раз в него чуть не попали арбалетной стрелой, но в итоге лишь немного поцарапали ногу. Последние ступеньки уходили вверх по узкой трубе, заставляя кружить вокруг оси и то и дело нагибать голову, чтобы не удариться о балки перекрытий. Вынырнув из люка в верхнем помещении башни, Зоркий захлопнул его и задвинул щеколду. Вряд ли это задержит его преследователей надолго, но ему и не требовалось много времени. Только раскрытое окно.
– Дёрнул же Эфир открыть проклятую дверь… – Прошипел Зоркий, злясь на самого себя. – Лучше бы собак искал да дерьмо за лже-принцессами выносил.
Вспомнив о принцессе, мужчина улыбнулся и нащупал в кармане давно забытую тряпку из её комнаты. Что скажет Князь на его самоуправство?
Замызганная пленницей ткань оказалась тонким шейным платком с вышитым вензелем Дома Алых Маков. Бросив платок рядом с люком, мужчина закрыл глаза и глубоко вздохнул.
Когда порыв ветра коснулся посеребрённых волос, Зоркий поддался навстречу.
Остаток дня он провёл, разыскивая рыжую суку, на которую указал Князь. Найти её было не очень сложно, всё-таки прозвище было дано ему не зря, вот только при попытке поймать, собака каждый раз умудрялась ускользнуть, и начинать поиски приходилось сначала. Каким образом этой шельме удавалось убегать от него, с учетом постоянно окружающей её стаи кобелей было загадкой похлеще пропавшей в запертой комнате Анастасии.
Но в итоге удача всё-таки улыбнулась Зоркому. Собака отпрыгнула от него в сторону, зацепив при этом парочку прохожих, и угодила прямо в грубо сколоченный бакалейный прилавок. Хозяин истошно заверещал, пытаясь отобрать у набежавших кобелей уронённые булки. Делать ему этого явно не стоило, так как голодные звери ревностно защищали свою добычу, рыча, скалясь и пытаясь укусить обидчика.
Услышав звуки надвигающейся свары, рыжая сука остановилась, прислушиваясь и принюхиваясь. Она уже готовилась ринуться в бой за свой кусок тёплой булки, как Зоркому удалось надеть на неё верёвку. Не обошлось без пары укусов, но в итоге дикой твари всё же пришлось отправиться с ним.
Собака была большая, тощая и очень лохматая, породу из-за смеси черт определить было невозможно, как, впрочем, у любой из дворовых собак. Зоркий тянул её за собой, с особым мстительным удовольствием наблюдая, как верёвка впивается ей в шею. Она укусила его в то самое место, что поцарапала стрела, и теперь он заметно прихрамывал.
– У вас кровь, – неожиданно услышал он где-то слева.
Зоркий обернулся. Осунувшаяся женщина лет тридцати в невзрачном наряде бледной рукой указывала ему на раненую ногу.
– Я знаю. – Грубо ответил он, тут же потеряв интерес к незнакомке.
– Это ты?!
Зоркий снова посмотрел на женщину и смерил её долгим презрительным взглядом. Одежда была грязная, из-под платка выглядывали нечёсаные тёмные волосы. На ней даже обуви не было. Он определённо никогда её не видел.